Могикане Парижа. Александр Дюма

предместья видимую сенсацию. Послышалось несколько возгласов: «Ну вот и аббат!» – и вскоре около него собралась небольшая кучка местных кумушек. Одна торговка, за метив, что аббат озирается по сторонам, поглядывая на номера домов, сочла нужным помочь ему.

      – Доброе утро, господин аббат!

      – Доброго утра, моя милая! – отвечал с достоинством аббат и продолжал свой путь.

      – Господин аббат, вы спешите, может быть, на свадьбу? – спросила кумушка.

      – Вы угадали, – ответил священник, останавливаясь.

      – На свадьбу, которая должна произойти в доме № 20? – добавила другая.

      – Именно! – ответил еще более удивленный священ ник.

      Заслышав, что башенные часы Св. Якова пробили половину десятого, он снова пошел далее.

      – Вы пришли на свадьбу г-на Жюстена? – спросила третья кумушка.

      – На свадьбу с маленькой Миной, которой вы состоите опекуном? – произнесла четвертая.

      Священник глядел на кумушек с возрастающим изумлением.

      – Да оставьте же, наконец, в покое этого достойного человека, болтушки! – крикнул бочар, набивавший обручи на винную бочку. – Разве вы не видите, что он спешит!

      – Да, действительно, я спешу, – сказал добрый священник. – Однако далеконько предместье Св. Якова! Если бы я знал, что это так далеко, я взял бы карету.

      – Да вот вы уже и пришли, господин аббат – остается несколько шагов.

      – Будьте покойны, г-н кюре, – вы не заблудитесь. Мы проводим вас до самых дверей.

      – Эй! Баболен, беги вперед и скажи г-ну Жюстену, чтобы он не беспокоился более: г-н аббат, которого он поджидал, сейчас прибудет.

      – Вы никогда не были у Жюстена, господин священник?

      – Нет, мои добрые друзья, я никогда не был в Париже.

      – Вот как! Откуда же вы?

      – Из Буйля.

      – Из Буйля! Где это? – спросил чей-то голос.

      – Во внутреннем департаменте Сены, – отретил другой голос.

      – Действительно, Внутренняя Сена, – подтвердил аббат Дюкорне, – это восхитительная местность, которую называют Руанским Версалем.

      – О! Вы найдете, что они прелестно устроились.

      – А в особенности хорошо меблировали квартиру. Вот уже три недели только и видишь, что возят им мебель.

      – Значит, он богат, этот господин Жюстен?

      – Богат?. Да, богат, как церковная крыса!

      – Но в таком случае, как же может он это делать?.

      – Есть люди, которые расходуют то, что они имеют, а есть такие, которые расходуют то, чего не имеют, – пояснил цирюльник.

      – Так! Уж не хочешь ли ты сказать что-либо дурное о бедном школьном учителе потому только, что он сам бреется?

      – Ха, ха, ха! Он очень хорошо бреется! Три недели тому назад у него на подбородке был порез шириною в полдюйма.

      – Ну так что, – заметил мальчишка, закадычный друг Баболена, – ведь подбородок-то его собственный, и он может делать с ним все, что ему угодно; никому до того дела нет; рассади он себе на нем хоть душистый горошек, и то он