Потоп. Генрик Сенкевич

сил.

      – Тут корчма в полуверсте, – сказал солдат, который ездил догонять Роха, – я думал, там его найду, какое там! Послушал, не долетит ли топот… Ничего не слыхать. Черт его знает, куда он ускакал.

      – Остановимся в корчме и без него, – сказал вахмистр. – Надо коням передохнуть.

      Перед корчмой они остановили телегу. Солдаты соскочили с лошадей, одни пошли стучаться в дверь, другие стали отвязывать притороченные к седлам вязки сена, чтобы хоть с рук покормить лошадей.

      Когда телега остановилась, узники проснулись.

      – Где это мы едем? – спросил старик Станкевич.

      – Темно, не разгляжу, – ответил Володыёвский, – но только едем мы не на Упиту.

      – А в Биржи из Кейдан надо ехать на Упиту? – спросил Ян Скшетуский.

      – Да. Но в Упите стоит моя хоругвь, а князь, видно, опасался, как бы она не восстала, и приказал поэтому везти нас другим путем. Сразу за Кейданами мы свернули на Дальнов и Кроков, а оттуда поедем, наверно, на Бейсаголу и Шавли. Небольшой крюк, зато Упита и Поневеж останутся правее. По дороге нет никаких хоругвей, князь все стянул к Кейданам, чтобы иметь под рукой.

      – Собирался пан Заглоба какую-нибудь штуку придумать, а сам спит сладким сном, похрапывает, – сказал Станислав Скшетуский.

      – Пускай себе спит. Устал он, видно, пока разговоры разговаривал с этим дураком начальником, к которому навязался в родичи. Видно, хотел переманить его на свою сторону, только пустое это занятие. Кто не отступился от Радзивилла ради отчизны, тот ради какого-то дальнего родича наверняка от него не отступится.

      – А они и впрямь родичи? – спросил Оскерко.

      – Они? Такие же, как мы, пан, с тобою, – ответил Володыёвский. – Даже то, что пан Заглоба толковал ему про одинаковый герб, и то неправда, я знаю, что прозвание Заглобы Вчеле.

      – А где же пан Ковальский?

      – С людьми, наверно, или в корчме.

      – Я хочу попросить у него позволения сесть на лошадь одного из солдат, – сказал Мирский. – Все члены у меня занемели.

      – Ну на это он вряд ли согласится, – заметил Станкевич. – Ночь темная, дай только шпоры коню – и поминай как звали. Разве догонишь!

      – Я ему дам слово кавалера, что не сбегу, да, наверно, и светать уже скоро начнет.

      – Эй, солдат, а где же ваш начальник? – спросил Володыёвский у ближнего драгуна.

      – А кто его знает?

      – Как так: кто его знает? Коли я велю кликнуть его, так изволь кликнуть.

      – Да мы и сами не знаем, пан полковник, где он, – ответил драгун. – Как слез с телеги и поехал вперед, так по сию пору не воротился.

      – Ну когда воротится, скажи ему, что мы хотим поговорить с ним.

      – Слушаюсь, пан полковник! – ответил солдат.

      Узники умолкли.

      Только громкие зевки слышались время от времени на телеге, да рядом лошади хрустели сеном. Солдаты около телеги дремали, опершись на седла. Иные разговаривали вполголоса друг с дружкой или подкреплялись чем придется; выяснилось, что корчма заброшенная и никто в ней не живет.

      Уж