Страсти обыкновенные (сборник). Михаил Башкиров

деревяшку, а может…

      – Но если обыкновенная деревяшка стоит миллион рублей?

      Сластенова поставила бокал на широкий подлокотник, вытерла платочком липкие губы.

      – Тогда как?

      – У меня, к сожалению, на данный момент отсутствует в наличии вышеназванная сумма.

      Надежный человек остановился за столиком.

      – Я не требую с вас миллиона.

      Сластенова нагнулась к сумке и нащупала тугой сверток.

      – Мне нужна лишь ваша консультация как специалиста.

      – Консультация – тоже сто рублей.

      – А коктейль «Спринт» бесплатный?

      Сластенова, так и не вынув сверток из сумки, опустила икону на дно.

      – Или сто рублей порция?

      – Вы слишком практичная женщина, и это вас погубит!

      Надежный человек шагнул к столику и, широко расставив руки, уперся ладонями в полированные края – ворот халата отпал и стала видна застиранная майка.

      – К сожалению, таких, как вы, нельзя переделать, вы напоминаете мне столбы на обочине… Но могу в порядке исключения дать один совет бесплатно, как и мой любимый коктейль…

      – Послушаем.

      Сластенова переставила бокал с розовой соломинкой на другой подлокотник и откинулась в кресло, как бы разглядывая тяжелую люстру под высоким потолком.

      – Валяйте без стеснения!

      – Избавляйтесь быстрее от своей фанерки!

      Человек выпрямился.

      – Можете продать, можете выкинуть, можете подарить, но если оставите у себя, то всякие мрачные, злые мысли разъедят вам душу.

      – Если я от нее избавлюсь, то уж не за сто паршивых рублей, поверьте.

      – Охотно верю.

      – Иннокентий Иннокентьевич, милый…

      Тренер взмахнул розовой соломинкой, как дирижер.

      – Взгляни хоть краешком глаза, пожалуйста.

      – Ну ладно, показывайте.

      Иннокентий Иннокентьевич вышел из-за столика.

      – Раз принесли…

      Сластенова, не вынимая икону из сумки, распаковала и только потом выставила себе на колени.

      – Смотрите, не жалко.

      – Так-так…

      Иннокентий Иннокентьевич присел перед иконой, прищурил глаза.

      – Весьма плачевный вид… Согласились бы стразу на сто рублей – не прогадали бы…

      – Я же русским языком сказала…

      Сластенова убрала икону в сумку.

      – Жаль, жаль, но понять вас можно.

      Иннокентий Иннокентьевич поднялся, засунул руки в карманы халата, посмотрел в упор на тренера.

      – Мой друг вас проводит.

      – Как-нибудь сама доберусь, не маленькая.

      – Когда вы устанете от обладания фанеркой, то…

      – Не устану!

      Сластенова подхватила сумку, вырвалась из кресла и, качнувшись, сшибла бокал с подлокотника.

      Бокал мягко упал на медвежью шкуру, розовая соломинка отлетела к когтистой лапе, и на длинной упрямой шерсти заблестела вереница капель ароматного коктейля «Спринт».

      – Желаю здравствовать, мадам.

      Надежный человек обошел тренера,