Сочинения. Владимир Маяковский

наземь.

      Какая старому мысль ясна?

      Тихо говорит:

      «На Кавказе,

      вероятно, весна».

      Бестелое стадо,

      ну и тоску ж оно

      гонит!

      Взбубнилась злоба апаша.

      Папаша,

      мне скушно!

      Мне скушно, папаша[6]!

      Глупых поэтов небом маните,

      вырядились

      звезд ордена!

      Солнце!

      Чего расплескалось мантией?

      Думаешь – кардинал?

      Довольно лучи обсасывать в спячке.

      За мной!

      Все равно без ножек —

      чего вам пачкать?!

      И галош не понадобится в грязи земной.

      Звезды!

      Довольно

      мученический плести

      венок

      земле!

      Озакатили красным.

      Кто там

      крылами

      к земле блестит?

      Заря?

      Стой!

      По дороге как раз нам.

      То перекинусь радугой,

      то хвост завью кометою.

      Чего пошел играть дугой?

      Какую жуть в кайме таю?

      Показываю

      мирам

      номера

      невероятной скорости.

      Дух

      бездомный давно

      полон дум о давних

      днях.

      Земных полушарий горсти

      вижу —

      лежат города в них.

      Отдельные голоса различает ухо.

      Взмахах в ста.

      «Здравствуй, старуха!»

      Поскользнулся в асфальте.

      Встал.

      То-то удивятся не ихней силище

      путешественника неб.

      Голоса:

      «Смотрите,

      должно быть, красильщик

      с крыши.

      Еще удачно!

      Тяжелый хлеб».

      И снова

      толпа

      в поводу у дела,

      громоголосый катился день ее.

      О, есть ли

      глотка,

      чтоб громче вгудела

      – города громче —

      в его гудение.

      Кто схватит улиц рвущийся вымах!

      Кто может распутать тоннелей подкопы!

      Кто их остановит,

      по воздуху

      в дымах

      аэропланами буравящих копоть?!

      По скату экватора

      из Чикаг

      сквозь Тамбовы

      катятся рубли.

      Вытянув выи,

      гонятся все,

      телами утрамбовывая

      горы,

      моря,

      мостовые.

      Их тот же лысый

      невидимый водит,

      главный танцмейстер земного канкана.

      То в виде идеи,

      то черта вроде,

      то богом сияет, за облако канув.

      Тише, философы!

      Я знаю —

      не спорьте —

      зачем источник жизни дарен им.

      Затем, чтоб рвать,

      затем, чтоб портить

      дни листкам календарным.

      Их жалеть!

      А меня им жаль?

      Сожрали бульвары,

      сады,

      предместья!

      Антиквар?

      Покажите!

      Покупаю кинжал.

      И

6

Перефразируя строки из стихотворения И. Северянина «Тиана», Маяковский издевается над салонно-мещанской тематикой его произведений.