Сочинения. Владимир Маяковский

ребят,

      баронов

       и князей недорасстрелянных.

      Могилы копайте,

      гроба копите —

      Юденича

       рати

      прут

       на Питер.

      В обозах

       еды вкуснятся,

      консервы —

       пуд.

      Танков

       гусеницы

      на Питер

       прут.

      От севера

       идет

       адмирал Колчак,

      сибирский

       хлеб

       сапогом толча.

      Рабочим на расстрел,

       поповнам на утехи,

      с ним идут

       голубые чехи.

      Траншеи,

       машинами выбранные,

      саперами

       Крым перекопан, —

      Врангель

       крупнокалиберными

      орудует

       с Перекопа.

      Любят

       полковников

       сантиментальные леди.

      Полковники

       любят

       поговорить на обеде.

      – Я

       иду, мол

       (прихлебывает виски),

      а на меня

       десяток

       чудовищ

       большевицких.

      Раз-одного,

       другого —

       ррраз, —

      кстати,

       как дэнди,

       и девушку спас. —

      Леди,

       спросите

       у мерина сивого —

      он

       как Мурманск

       разизнасиловал.

      Спросите,

       как —

      Двина-река,

      кровью

       крашенная,

      трупы

       вытая,

      с кладью

       страшною

      шла

       в Ледовитый.

      Как храбрецы

       расстреливали кучей

      коммуниста

       одного,

       да и тот скручен.

      Как офицера

       его величества

      бежали

       от выстрелов,

       берег вычистя.

      Как над серыми

       хатами

       огненные перья

      и руки

       холеные

       туго

       у горл.

      Но…

       «итс э лонг уэй

       ту Типерери,

      итс э лонг уэй

       ту го!»

      На первую

       республику

       рабочих и крестьян,

      сверкая

       выстрелами,

       штыками блестя,

      гнали

       армии,

       флоты катили

      богатые мира,

       и эти

       и те…

      Будьте вы прокляты,

       прогнившие

       королевства и демократии,

      со своими

       подмоченными

       «фратэрнитэ» и «эгалитэ»!

      Свинцовый

       льется

       на нас

       кипяток.

      Одни мы —

       и спрятаться негде.

      «Янки

       дудль

       кип ит об,

      Янки дудль дэнди».

      Посреди

       винтовок

       и орудий голосища

      Москва —

       островком,

       и мы на островке.

      Мы —

       голодные,

       мы —

       нищие,

      с Лениным в башке

       и с наганом в руке.

11

      Несется