Миссия – победить!. Игорь Алексеев

и всё узнаю. Я уже там вроде как свой. Да и вы успели примелькаться.

      И действительно, тридцатого июня он вышел из военкомата уже без привычной кипы листков.

      – Так, команда! Все – за мной! Сейчас будем окучивать военкома. Я упросил его об аудиенции.

      Первым пошёл Пастернак. Однако по истечении двух-трёх минут вышел расстроенный. Можно было даже не спрашивать о результате. Но Маша всё же поинтересовалась:

      – Ну что, Вить?

      – «Молод ты ещё», говорит. «Надо будет – вызовем». И вообще, «не мешай работать». Это мы-то мешаем!

      – Ребята, а пойдёмте все вместе! – предложил Овсянкин. – Насядем как следует, глядишь, сдастся.

      – Пошли! – поддержали остальные, и вся компания ввалилась в кабинет военкома.

      – Это ещё что такое! – встретил их грозным окриком хозяин кабинета.

      Все тут же спасовали. Нашёлся только Межибовский:

      – На войну хотим, товарищ майор!

      – На войну? А я ж только что объяснил вон тому, долговязому, что рано вам ещё, молоды вы слишком. Или я каждому должен это объяснять?

      Все смолкли, не зная, что сказать.

      – Ладно, присаживайтесь, – военком сменил гнев на милость. – Слушайте меня, пацаны. И девчонки, – покосился он на Машу. – Тут дело такое. Враг силён и коварен. Не могу я вас сейчас таких зелёных посылать в самое пекло. Война только набирает обороты. Как оно дальше будет – неизвестно. Вернее, известно, что мы костьми ляжем, но ни страну, ни столицу не сдадим. Но для этого надо рассчитать силы. А не бросать сразу всё, что имеем, на врага. Сейчас первая волна уже бывалых вояк схлынет, и мы начнём обучать военному делу именно вас, новичков, чтобы вы уходили на фронт подготовленными, а не на верную гибель. Понятно вам это?

      Присутствующие понимающе закивали.

      – Поэтому давайте договоримся. Вы пока не будете отрывать меня от работы. Уж поверьте, мне её без вас хватает. Я уже неделю практически не сплю. Ну а как только всё устаканится, то и вам найдётся дело. Ещё героями станете! Вы ж хотите быть героями? – улыбнулся он.

      Ребята засмущались.

      – Да ладно, это я так, для поднятия духа. В общем, надеюсь, мы друг друга поняли. А чтобы вы не сомневались в искренности моих слов, вот вам бланки заявлений, заполняйте, я их передам в райком комсомола, и как только время подойдёт, вас обязательно вызовут. Договорились?

      Ребята закивали, разбирая бланки. Он встал, давая понять, что разговор окончен. Молодёжь тоже повскакивала с мест и, попрощавшись, направилась к двери. Из кабинета все вышли вдохновлённые. Может быть, именно такой разговор им и был нужен – честный, мужской, не напористый и в то же время без сюсюканий.

      Теперь они были спокойны – их заявления приняты в работу. Каждому представлялось, как эти заполненные неровным от волнения почерком бумаги проходили инстанцию за инстанцией, приближая отправку на борьбу с фашизмом. На самом же деле заполненные ими бланки заняли своё место в неровной пачке таких же бумаг на столе военкома. Их дальнейшая судьба была неизвестна даже ему самому.

      Время