Миссия – победить!. Игорь Алексеев

А ну кыш, пока не наподдал!

      Парочка вскочила и понеслась от свирепого ревнителя нравов, который хоть и помахивал им вслед метлой, но делал это без злобы, а даже посмеивался в густые прокуренные усы.

      Женька Ануфриев был не из тех, кто пасовал в подобных ситуациях. При других обстоятельствах он бы нашёл что ответить напустившему на себя суровость дворнику, но тут сработали молодецкое озорство и солидарность с не на шутку испугавшейся спутницей.

      Пробежав не меньше квартала, Женя и Тоня остановились и на сбивчивом дыхании стали в голос смеяться.

      – Хорошо провели время, – немного отдышавшись, сказал Женя.

      – Ага, и даже с приключениями, – как всегда, сверкнула белозубой улыбкой Тоня.

      – Смотри-ка, шесть уже, – глянул на часы кавалер. – А спать совершенно не хочется. Сейчас забегу домой, позавтракаю и махнём с ребятами куда-нибудь. Воскресенье всё-таки.

      – Куда, если не секрет?

      – Ну, либо на «Динамо», либо в Сокольники. На «Динамо» сегодня парад и массовые соревнования физкультурников. В Сокольниках тоже какое-то молодёжное гуляние.

      – К институту-то готовиться думаешь?

      – А как же! Обязательно! Сейчас от школы немного отдохну и вперёд!

      – Ну ладно, пока. Ты не подумай ничего такого…

      – Да что ты! Это была самая сказочная ночь в моей жизни! Вечером на этом же месте?

      Тоня ничего не ответила, за неё говорила её улыбка.

      Евгений с сестрой обитали в районе Никитских ворот. Комнатушка была совсем маленькой – около девяти квадратов. Отопление печное, как у многих. Жили хоть и внатяг, но хорошо, дружно. Да и много ль тогда нужно было.

      Поелозив ключом в замочной скважине, он открыл дверь и позвал:

      – Шура! Ты дома?

      Никто не ответил. Всё понятно: уже убежала. Она с утра мыла полы в какой-то конторе – подрабатывала. Какая ни есть, а копеечка в дом. Хоть братья и подкидывали ей на содержание младшего отпрыска семейства Ануфриевых по 50 рублей каждый месяц, но всё равно приходилось крутиться, чтоб ни в чем не знать нужды. Парень рос, и затрат требовалось всё больше. Вон даже на прошлогоднюю демонстрацию на Красной площади пришлось надеть чужой костюм, своего не нажили ещё.

      Спать не хотелось. На столе, накрытая белым вафельным полотенцем, стояла тарелка с варёной картошкой и аппетитно пахнущей курочкой. Правда, в этой, по сути, роскошной для своего времени пище Евгений поковырялся совсем немного. Но зато с удовольствием выпил большую кружку чая.

      Ел он обычно мало, ровно столько, сколько хватало для жизнедеятельности. Женя всегда был худым и подвижным. Любил спорт, но спорт скоростной – бег, лыжи. В школе в этих состязаниях ему не было равных.

      Многие девчонки заглядывались на парня. Он не был красавцем, стеснялся своего крупного с горбинкой носа, но была в нём другая привлекательность, то, что принято называть обаянием. К тому же глаза выдавали умного и эрудированного юношу. Речь его хоть и была быстрой,