Гнилое яблоко. Литтмегалина

чтобы им хватило энергии на долгое вращение.

      Ориентируясь на огонек фонарика, который Отум извлек из кармана и включил, мы пробились сквозь кусты и оказались на заброшенном шоссе, ответвляющемся от предыдущего. Уличные фонари здесь не работали. Луч фонарика высветил мусор, сваленный на обочине. Пустое и широкое, полотно асфальта уходило в никуда, в темноту.

      Я беспокойно осмотрелся и сказал:

      – Зачем мы сюда свернули? Мало ли какой сброд может ошиваться в таком месте.

      – Если ты забыл, – лениво прервал меня Отум, – мы тоже вроде как сброд. Такой трусливой задницы я в жизни своей не видел.

      Миико молчал, и его бледное лицо тускло белело в темноте. Отум провел по его плечу.

      – Ну же, Мик, и ты туда же.

      – Отум, ты рехнулся. Есть множество путей в Торикин, – настаивал я. – Ни к чему переться по самым ебеням.

      Молчание. Он даже не удосуживался со мной спорить.

      – Уверен, эта дорога заведет нас в никуда, – продолжил я.

      – Уж поверь мне, заведет куда надо.

      – Я не хочу тут идти.

      – Не иди, – последовал немедленный ответ.

      Я бессильно сплюнул на дорогу. И снова мне казалось, что взгляд Отума намертво прилип к моему лицу, наблюдая реакцию. Несмотря на темноту, я не сомневался, что его кошачье зрение позволяет ему рассмотреть многое. Похоже, я впадаю в паранойю…

      – Идемте, – сипло поторопил Миико и зашагал первым, втянув голову в плечи. Он даже готов был проявить решительность, лишь бы побыстрее закончить этот ужасный день.

      Отум пошел за ним с таким видом, будто он гордится своей хорошо выдрессированной собачкой. Я поплелся следом. Было понятно, почему Отум предпочел эту дорогу, псих беглый. Меньшая вероятность, что нас кто-то заметит. Но если заметит… никто нормальный в принципе не станет здесь ошиваться.

      (следовательно, нашу троицу я уже к нормальным не отношу)

      Под подошвой громко хрустнуло стекло. Я вильнул в сторону и сразу споткнулся о пустую жестянку. Мои глаза смотрели в сплошную темноту, но с таким же успехом (никаким) могли и не смотреть. Я со вздохом достал из рюкзака фонарик. Батарейка не новая, может разрядиться в любой момент. Хотя сломать ногу, поскользнувшись на какой-нибудь дряни, куда хуже, чем потратить немного заряда в батарейке. Я кретин – мог бы купить батареек в том магазинчике, но попросту забыл. Впрочем, к моему оправданию, в магазине мне было не до батареек…

      Я включил фонарик на минимальную мощность, и тонкий оранжевый лучик потянулся к земле, высветив наполовину утопленный в грязи целлофановый пакет и чуть дальше, на обочине, пластмассовую кукольную ногу (очень подходящий предмет для того, чтобы стало еще гаже).

      – Да что за помойка, – бросил я во вспышке раздражения. – Хуже Рареха.

      – Популярное местечко среди всяких стремных, – сообщил Отум.

      – То есть, ты тут уже бывал?

      – Бывал, – равнодушно подтвердил Отум.

      Вскоре мы уперлись в кирпичную стену, преградившую путь. Она проходила прямо поперек дороги, доступным образом