Кожаные ризы. Борис Алексеев

только мог студии рисунка и живописи. Домой в деревню писал дежурные агитки, мол, всё хорошо, даже замечательно: сыт, одет, снимаю большую светлую комнату. Это была чистая неправда, но старики верили и, простив своего «блудного сына», утешались прочитанным. Домой Степан наезжал крайне редко. Для этого ему приходилось одалживать у товарищей не слишком заношенные вещи и деньги на подарки. Погостив пару дней, Степан, ссылаясь на дела, уезжал, зато потом целую неделю ел материнские пирожки и пил деревенскую простоквашу. В институт поступил легко. Экзамен по живописи прошёл с особой похвалой комиссии. Уважаемая комиссия не знала, что аттестат о среднем образовании Степан «оформил» на Арбате у какого-то ханыги.

      Так он стал студентом одного из московских художественных институтов. На третьем курсе познакомился с лаборанткой по имени Оля, учившейся на параллельном потоке. Парень и девушка влюбились друг в друга и через год поженились. Степан к тому времени оставил случайные заработки, мирно простился с хозяйкой-процентщицей и переехал в комнату общежития института. Ещё через год родители Оли помогли молодожёнам с ипотекой.

      Ничего не мешало появлению на свет нового человечка. И Настенька, взяв ситуацию в свои будущие ручки, как говорят, «не заставила себя ждать».

      Ко времени нашего повествования Степан и Оля уже окончили институт. Оля вдохновенно работала в театральной студии. А Степану посчастливилось выполнить несколько заказных работ, заработать «кучу денег» и перекупить у одного старого художника хорошую светлую мастерскую, о которой много лет назад он пророчески писал своим доверчивым родителям.

      – Мама! – истошно закричала Настя, увидев у калитки родителей с красивыми городскими пакетами, в которых, несомненно, лежали подарки. – Ура, мама приехала! – повторяла Настя, сбегая с крыльца.

      Дед с бабкой поспешили накрывать стол и ставить самовар.

      – Как я по вас соскучилась! – лепетала Настенька, вжимаясь то в отца, то в мать.

      – Это за четыре-то дня? – усмехнулся Степан.

      – Да, папа, знаешь, сколько мы тут с дедушкой прожили? И ещё с бабушкой!

      – А мы за тобой приехали, – сказала Оля и внимательно посмотрела на дочь.

      – Как за мной? Я же ещё…

      Задуманный объём повествования не позволяет воспроизвести всё то, что намеревалась высказать родителям Настя. Давайте пожалеем читательское время и заглянем на час вперёд затянувшейся родственной беседы.

      – Мама, я никуда не поеду – пожалуйста, не увозите меня!

      – А как же подготовительные курсы в школу? Ты записана, мы деньги отдали… – как можно мягче обратился к дочери Степан.

      В это самое мгновение в окне мелькнула взъерошенная голова Лёшки. Настя вежливо отставила недопитую чашку с молоком и выпорхнула из комнаты.

      – Это они чего, за тобой приехали? – смущённо спросил Лёша, отводя глаза в сторону и не глядя на Настю.

      – Лёша, домой! – послышался резкий, словно окрик совы, голос тётки Авдотьи…

      Дети стояли