Четвертая Беты. Гоар Маркосян-Каспер

огромную толпу.

      – Что они тут делают? – удивилась Ника.

      – Слушают, – объяснил Дор. – Зал слишком мал, туда попала лишь часть желающих.

      – Неужели тут слышно?

      – Да. Конечно, не так, как в зале, но слышно. Почти на пятьсот шагов. Это единственный такой зал в Бакнии, его строил тоже старый Расти. В те времена искусство поэтов не имело соперников, театр, музыка, лишенная слов, были еще малоизвестны, и на концерты поэтов собиралось невиданное количество слушателей.

      – Так у вас все поэты поют? – поразилась Ника. – Но Поэт тоже иногда просто читал стихи.

      – Это новые веяния. Совсем новые, их существование измеряется жизнью одного-двух поколений.

      Они были еще высоко над землей, когда на нижней лестнице появился Поэт, и вся округа взорвалась аплодисментами. Когда же он спустился вниз, к нему подошла девушка в светлом платье и протянула длинную гибкую ветку с темными листьями, покрытую мелкими белыми цветами. За ней еще и еще, когда Дан с Никой и Дором пробрались к нему, в руках его была уже целая охапка, увидев их, он обрадованно улыбнулся и отдал цветы Нике. Лицо у него было усталое и счастливое. Когда он протянул букет Нике, Дан внутренне напрягся… и вдруг вспомнил, что за два часа Поэт не прочел и не спел ни одной строчки о любви. Его песни были о чем угодно – о деревенском учителе, о покалеченном солдате, о войне, о дружбе, о тоске, о скитаниях, о разобщенности, о единстве – о чем угодно, только не о любви. И странно успокоенный этим Дан даже не отреагировал на вопрос «тебе понравилось?», адресованный Нике – не им, а ей одной…

      Ника не успела ответить.

      – Ты был неподражаем. – Твердый насмешливый голос прозвучал за спиной Поэта. Тот стремительно обернулся.

      – Маран!

      – Да, дорогой друг.

      – Ты был в зале?

      – А ты на это не рассчитывал?

      Поэт пожал плечами.

      – Я не выбирал слушателей. Я пою для всех.

      – Очень благородно с твоей стороны. Если б ты еще испрашивал разрешение государства выступать в зале, который ему принадлежит…

      – Мне помнится, совсем недавно Изий заявил во время какой-то речи, что государству не нужно подобное старье, государству нужен гигантский земельный участок, который занят под эту, видите ли, рухлядь…

      – Это еще не значит, что ты можешь использовать зал для собственных нужд.

      – Каких собственных нужд, гражданин начальник спецотдела? Останови любого и спроси… впрочем, ты это и так прекрасно знаешь… Никто из тех, кто пришел сюда сегодня, вообще никто из тех, кто когда-либо приходил на мои вечера, не платил ни монетки. Я пою бесплатно.

      – Это мне известно. Я не об этом.

      – О чем же?

      – О политических демонстрациях.

      – Ты имеешь в виду мою песню памяти Расти?

      – Разве ты знаешь за собой только это?

      – Я не знаю за собой ничего, противоречащего чести и совести.

      – Я тебя предупредил, Поэт.

      – Благодарю