Коридор кривых зеркал. Илья Владимирович Рясной

выдохов, возвращая себе железное самообладание. – Бог с ними. Что нам делать дальше?

      – Мы буксуем, уважаемый Александр, – вздохнул Абдулкарим. – А Тим томится в узилище у несправедливых правителей.

      – Вариантов у нас всё меньше, – произнёс я. – Договориться с властями практически невозможно.

      – И что остаётся?

      – Раз обычные планы кончились, будем строить планы коварные, – усмехнулся я и включил глушилку, нейтрализующую прослушивающие устройства.

      И мы стали строить коварные планы. Самый главный я выразил коротким ёмким словом:

      – Побег!

      – Ой, – Абдулкарим подёргал себя за бороду. – Ты же знаешь, там зона недоступности.

      Действительно, тюрьма находилась в зоне недоступности для эфирных проникателей нашего корабля, то есть телепортироваться туда и телепортировать что-то оттуда мы не могли. Значит, придётся взламывать тюрьму, выводить пленного в точку эвакуации. А это целая спецоперация.

      – И мы, два добропорядочных дипломата, пойдём рушить тюрьму? – выжидательно, и, как мне показалось, с затаённой надеждой посмотрел на меня Абдулкарим.

      – Можем дождаться силовой спецгруппы, они все сделают тактично и тихо.

      – Ой, – возопил Абдулкарим. – И что дальше, ты подумал?

      – Нас попросят с этой планеты.

      – И где тогда будут наши контракты по водорослям? Где, я тебя спрашиваю, почтенный Александр?!

      Без поставок водорослей придётся туго нашим производителям сверхтонких псевдоинтеллектуальных структур. На дне местных океанов водились водоросли-кирпичи – это сложное креймоорганическое соединение, включающее в себя вкрапления редких металлов, совершенно уникальное, использовавшееся в биопроцессорах нового поколения. Учитывая, что мы охотно обменивали товары и даже технологии на эти самые водоросли, Республика создала целую отрасль по их сбору и разведению. И вот теперь всё это из-за дурацкой ситуации и сумасшедшего судьи зависло на волоске.

      – Можно свалить побег на третьи силы, – предложил я. – Когда Тим окажется на звездолёте, мы официально объявляем, что мы от него отказываемся и не имеем к его подвигам никакого отношения.

      – Уже не получится. Вон, посмотри! – Абдулкарим подошёл к окну и кивнул на улицу.– Их с каждым днём все больше. Ситуация раздувается. И усугубляется.

      Рядом с расписанной граффити стеной напротив отеля теперь каждый день толкались демонстранты. Они заводили громкую земную музыку, трясли транспарантами в поддержку Тима. И обещали, что не успокоятся, пока не освободят кумира.

      – Ситуация переходит в сферу серьёзной политики, да ещё замешаны межрасовые проблемы, – посетовал горько Абдулкарим. – И нам не удастся скормить клюкву о побеге, организованном третьими силами, местному населению, даже если и политики на всё закроют глаза.

      – Похоже на то. Но нам всё равно придётся идти на силовые шаги. И если надо, то отказаться от этих твоих водорослей.

      – Но…

      – Жизнь