Страсти по борзым. Повести и рассказы. Елена Дымченко

не вмешиваться, Ольга, прислонившись к косяку, наблюдала за Милкой.

      Свиреп, подняв, было голову, снова опустил её на диван. Полузакрыв глаза, он всё же исподтишка внимательно наблюдал за Милкой.

      Та, привстав было, снова припала на передние лапы и, зазывно помахивая хвостом, ласково и задорно смотрела на него.

      Казалось, он решил не обращать на неё внимания, и, закрыв глаза, отвернулся. Она же, в свою очередь, не отступала и, ткнув носом его в ухо, с надеждой ждала, когда он повернётся к ней, но он был упрям.

      Понаблюдав некоторое время, за безуспешными Милкиными заигрываниями и убедившись, что Свиреп не проявляет к ней былой агрессивности, Ольга, почувствовав вдруг сильную усталость, ушла на кухню. Она решила, что Милка утомившись, сама поймёт, что её выбор не очень удачен.

      Включив телевизор и налив себе чаю, Ольга сидела в кресле расслабившись и пыталась не думать о сегодняшних злоключениях.

      Изредка прислушиваясь к звукам доносившемся из комнаты и слыша каждый раз глухой топот, Ольга улыбалась про себя, думая о неутомимости и настойчивости Милки.

      И вдруг страстный Милкин крик подбросил её с кресла и она, даже не успев сунуть ноги в тапочки, босиком кинулась в комнату.

      Распахнув дверь, она с трудом поверила своим глазам.

      – Как тебе это удалось, боже мой! – изумлённо прошептала она, увидев Милку и Свирепа, стоявших в замке.

      – Милка, Милка! Какая ты умница!

      Подойдя к ним и убедившись что всё в порядке, Ольга осторожно заглянула в глаза Свирепа. Они блестели и ей показалось, что он доволен.

      – Миленький, ну как ты, родной? Тебе хорошо?

      С тревогой вглядываясь в него, она, казалось, ждала ответа.

      Вечером, выйдя с собаками на прогулку, Ольга с тревогой наблюдала за Свирепом, ища ответа на свой вопрос. Год-полтора назад она была бы счастлива, застав их в замке. Тогда бы это свидетельствовало о том, что Свиреп сменил свою ненависть на милость. Но теперь, когда страсть покинула его, не было ли это уступкой физиологии, простым механическим действием. Ольге очень хотелось верить, что эта вязка, пробудит темперамент Свирепа, но без ненависти к Милки, которая так беззаветно любила его.

      Размышляя и пытаясь найти ответ на свои вопросы, Ольга отпустила Свирепа с поводка. Она уже давно спускала его во дворе, так как после своих странствий и болезней, утратив свою страсть к жизни, он давно уже не проявлял агрессивности к чужим собакам.

      Милка, весело кружа рядом и заглядывая ему в глаза, старалась идти рядом и всё норовила прикоснуться к нему. Он же, казалось, её не замечал. Ольга, наблюдая за ним, всё больше и больше погружалась в отчаянье, видя, что ничего особо не изменилось.

      Вдруг из-за угла выскочил чёрный дог. Крупный, в самом расцвете сил, он, почувствовав запах, исходящий от Милки, застыл на месте, водя носом и пытаясь определить его источник.

      Уловив направление, он тут же забыв о своём хозяине, направился к Милке.

      Свиреп,