Ангел [не] обыкновенный. Таша Истомахина

переступить порог кабинета, как свет внутри неё включался сам. Бажена садилась в круг, созданный деревянными стульями, и цепь сопричастности мгновенно замыкалась. Словно щиты за спинами воинов, их крылья создавали дополнительное кольцо защиты. Внутри этого круга Бажене было хорошо. Впервые ей не мешали чужие ауры. Она даже позволяла себе несмелое расширение, некую диффузию в соседние дружественные энергии.

      Традиционно группе приходилось минут пятнадцать ждать Федоровских. За это время Смола и Марго успевали незлобно поругаться или объединенными усилиями достать Мирона. Смола цеплялся без всякого повода, Марго же считала, что логист совсем зашкварился, приходя на занятия в офисном костюме. В этом она была не права. Говорят, что в комнате, заполненной людьми в футболках, человек в костюме обычно самая важная персона. Мирон, как бы ни был он одет, в их группе выделялся по другому признаку. Ему все симпатизировали. Когда смеялись над шутками Серёги или Смолы, смотрели на Мирона.

      Самой Бажене каждый здесь казался удивительным. Она часами разглядывала подельников, прячась за удобным малословием.

      Начала она своё наблюдение с близняшек. Долгое время вся секция плавания считала, что эта девчонка со странностями. Марго ежедневно меняла купальники. Была то задорной, то без повода краснела. Одним днём казалась тощей, а вторым – удивляла пухлыми щеками. В ней присутствовал какой-то неясный подвох. Все несостыковки восприятия объяснились лишь, когда близняшек увидели вместе. Оказывается, сёстры не могли решить, ходить им на гимнастику или на плавание. Родители проплатили по одному месту в каждой секции, и девчонки ходили туда по очереди, чтобы выбрать, что им нравиться. Обе в результате остановились на плавании и в один прекрасный день заявились на тренировку вместе.

      Они до сих пор похоже одевались, имели равную тональность голоса, но при этом разнились по смыслу. Как если сравнивать мятную карамельку с молочной ириской – мало, что обе конфеты. Марго казалась крепче и стервозней. Она работала диспетчером. Лерка бесконечно училась на врача, начав с колледжа, а теперь карабкаясь с курса на курс медицинского вуза. Марго уже жила, а Лерка к жизни только готовилась. Несмотря на всё эти отличия, обоим близняшкам очень шли их серповидные крылья ласточек.

      Серёга Лихошва был квадратный, но не толстый. Приятельствовал с половиной города, но дружил только со Смолой. Бажена знала, что он единственный сын матери-одиночки. Мама учила сына танцевать вальс и заставляла читать стихи, а пока она работала, он дрался во дворе и до аллергического насморка челночил дорожку бассейна. Серёга чудом поступил в технический ВУЗ на пищевика, так же чудом в нём отучился, но по специальности не работал ни дня. Вместо этого сначала служил подмастерьем электрика, потом механика, а теперь, говорят, часовщика – искал своё ремесло. Бажена пару раз натыкалась на его страничку в Интернете, куда он выкладывал простые, приятные слуху биты собственного сочинения.

      Никто не понимал, почему Серый