Ангел [не] обыкновенный. Таша Истомахина

у основания каждого очина у неё имеются нервные окончания, чувствительные к вызванному воздушными потоками движению перьев. Она была близка к тому, чтобы научиться шевелить ими по отдельности, … да что там – она была близка к тому, чтобы полететь…

      – Блин, а это по-настоящему красиво!

      Мирон восхищался не Баженой, а пластичной геометрией её крыльев. Как если бы любовался платьем, не замечая самой владелицы. Истаявший хмель и это открытие позволили Бажене сухо и деловито (спрашивается, чего волновалась всё утро?) предложить Мирону членство в клубе АА.

      – Анонимные алкоголики? – не понял сути её собеседник.

      – Нет, Анонимные Ангелы.

      Мирон хмыкнул:

      – Не вписываюсь в концепт – по типу крыла я ближе к вашим антагонистам.

      – Это шутка. Ну, знаешь, стеб над обстоятельствами. Думаешь, тебя одного плющит? У каждого из нас случилась смена базового условия.

      – Какого из них?

      – Внешнего облика.

      – Так вот почему моё внимание почти не успевает за происходящим, —ухмыльнулся Мирон. – Точка сборки, оказывается, слетела.

      – Ну да… Так ты с нами?

      Пока Мирон обдумывал предложение, Бажена впервые разглядела его: прежде смущение вынуждало её лишь скользить по фактуре, считывая общий, бездетальный образ.

      Глаза у Мирона были чёрные, волосы и брови – русые, с серебристым свечением по абрису короткой стрижки. Брился он гладко. Улыбался, словно одаривал, но в досаде четко очерченные губы открывали кривой разноряд нижних резцов. В этой гримасе таилась вся его задавленная агрессия. На широком лбу продольной складкой покоилась родительская печать. Завет был прост – «не похерь, сынок свои таланты, данные от природы». Мирон, видимо, старался изо всех сил: зубрил там, где можно было списать, был честен, в чём другие легко врали. С ложечкой жизнерадостности он стал бы наглым, но пока был просто ответственным. Только неизвестно за что.

      – Ладно, я схожу с тобой один раз, – выдавил Мирон из себя, когда Бажена уже и не ждала согласного ответа. Она предупредила:

      – Ты там один будешь такой, с мембранами.

      – Кто бы сомневался!

      Глава 8

      Компьютер спросил Бажену: «Отчет за апрель?».

      «Нет. За май».

      Тот не поверил и переспросил: «Использовать базу данных за апрель?»

      «Май», – напечатала Бажена в диалоговом окне.

      По итогу машина сама выбрала: «Сформирован отчет за апрель».

      «Май!» – разозлилась Бажена.

      «А ведь отчет был за апрель», – осознала она уже на улице, спустя весь рабочий день. Пришлось вернуться в контору, чтобы перехватить ошибочную рассылку. Правя период в десятке приложений, Бажена одновременно писала на телефон сообщение с адресом диспансера. Информация предназначалось для Мирона. Они договаривались дойти до больнички вместе, но теперь Бажена не успевала. Она ещё и порадовалась своему опозданию,