В ожидании неизбежности. Ильяс Сибгатулин

ринулись в нашу сторону, спасая свои шкуры. И тогда капитан дал приказ – стрелять на поражение.

      И мы стреляли.

      Шквальным огнём встретили убегающих от воздушной кары повстанцев, борющихся за свободу их страны.

      Я видел лица бегущих прямо к нашему зданию – они были полны страха, непонимания.

      К моему окну бежал мужчина лет сорока, в разорванном на груди комбинезоне, с пистолетом с одной руке и здоровенным мачете в другой.

      Он кричал что-то на незнакомом мне языке и стрелял.

      Я пустил одну пулю – она попала в колено. Пустил ещё одну, но он всё бежал – уже по инерции. Тогда, закричав, как бешенный, я зажал курок и расстрелял всю обойму.

      Так делали все.

      Я взглянул на Питера – он стрелял. Вернон и Кинзи – стреляли.

      И я продолжил дело, отправляя горячие гильзы на пол, одну за другой. Так же как человеческие жизни.

      Мы всё стреляли, пока «птички» не улетели, израсходовав боезапас, и пока громкий властный голос лидера повстанческой армии не остановил беснующуюся толпу.

      Ренегат выжил, и решил ответить нам той же монетой.

      Толпа быстро организовалась в отряды, расставленные по позициям, и обстрел пятиэтажного здания начался снова.

      – Всем открыть огонь по этим ублюдкам! – рявкнул капитан Уайлд, – Второй взвод, выйти через чёрный ход и задать жару с левого фланга. Первый взвод, займите окна первого и второго этажа. Третий взвод, часть на окна третьего и четвёртого этажа, часть на прикрытие гражданских. Выполнять!

      И мы вновь выдвинулись на улицу.

      Сам капитан пошёл с нами.

      Мы вышли из-за угла и стали обстреливать наступающие отряды.

      – К бетонным разделителям. Окружайте их! – приказывал капитан.

      Перебежками, переползанием несколько человек из Второго взвода укрылись за разделителями и начали вести огонь оттуда.

      Я был среди этих людей. И Питер тоже. И многие другие – мои братья по оружию.

      И так получилось, что один из повстанческих взводов сосредоточился на нашем взводе. Между нами начался перекрёстный огонь.

      Сначала я увидел, как погиб Вернон, схватившийся в рукопашном бою с самим Ренегатом – они закололи друг друга кортиками.

      Потом застрелили Мелона и Абрамса – они прикрывали друг друга до последнего, но от пуль скрыться не сумели.

      Я уже стрелял на отбой, не целясь. Сам уже не замечал ничего, кроме мелькающих кровавых лиц и дула собственного автомата.

      В этой суматохе, напоминающей гладиаторскую арену, совсем потерял из виду своего брата. Да и не только его – потерял ориентир, капитана Уайлда.

      На миг звуки и картины слились во что-то отвратительное и мерзкое.

      А после, через несколько секунд, я услышал знакомый голос.

      – Питер. Быстрый Пит, чтоб тебя черте забрали, где ты!? Двигай ко мне! – только выговорив это, понял, что голос принадлежит мне.

      Закрутил головой. И увидел, как Питер машет мне из-за угла небольшой газетной будки, что была справа от меня.

      На его лбу выступили крупные капли пота, лицо было грязным