Где же Лизонька?. Алиса Антонова

брось ты все, забудь, тебя никто не видел, и ты никого не видела! Плохо, конечно, но ведь сломаешься! Сломаешься раньше времени – вон, будешь как наш дед в лучшем случае. Если вообще выживешь, когда бандюганы тебя вычислят. Выпей коньяку! – почти крикнул он.

      – Ну что ты несешь, – тихо проговорила Вера. Она встала, подошла ко мне, взяла мою голову и притянула к себе. Упершись в мягкую толстую Веру, где-то между ее животом и грудью, ощущая ее мягкую руку на моей голове, я почувствовала себя дома, в настоящем доме, где любят, ждут, защитят… Мне стало тихо, уютно, и я не хотела вылезать…

      – Алискин, солнышко мое, ты просто испугалась, но все пройдет, это нервы, все хорошо, ты с нами. Злые дядьки испугали бедную девочку. Давай коньячку выпьем, останешься у нас, переночуешь, завтра выходной, поедем к тебе вместе, – ворковала Верочка.

      – У меня Мартин негуляный, – пробурчала я в Верин живот.

      – Ох, Антонова, развела живность! Поросят всяких, – резко меняет тон Вера. Я прыснула сквозь слезы и отодвинулась от Вериного живота.

      – Нет, правда, я поеду; я что-то расклеилась, – сейчас легче. Спасибо вам, дорогие.

      – Куда ты в таком состоянии! – возопил Сережа.

      – Ничего, я часто в таком состоянии; а сейчас мне и вправду легче. Вере деда кормить… Вы подумайте; я позвоню завтра, поговорим.

      Верочка опять ко мне подошла, погладила. – А в полицию идти надо…

      – Вера! – возмущенно воскликнул Сергей.

      – И побыстрее, не затягивай, – не обращая внимания на возглас Сергея, продолжала Верочка, – вдруг там какие-нибудь следы остались. Ты же все равно не сможешь жить с этим. А в полицию тихонько сходишь, все расскажешь, – продолжала тихо говорить Вера, поглаживая меня по голове. – Завтра выспишься, выходной, зима, в саду работать не надо. Ничего не делай и пойди потихоньку в полицию. Никаких документов не подписывай. Просто расскажи все следователю и скажи, что очень тревожишься и не хочешь никаких заявлений писать. Отдай им эту головную боль – и все, и забудь. Мы утром приедем и вместе пойдем. Сейчас прости, из-за деда не могу с тобой. Но утром мы с Сережей приедем.

      – Да что ты, Верочка, не надо! У тебя завтра дел по горло, к врачу надо с дедом. А в полицию я пойду, ты права, не смогу с этим оставаться… да, так и сделаю.

      После всплеска эмоций я почувствовала жуткую усталость, до полного бессилия. Ох, гулять нынче Мартину по участку…

      Ребята проводили меня до машины.

      – Доедешь – позвони! – наставлял Сережа.

      И снова дорога… Потоки реагентовой жижи… Мимо проносятся джигиты на небюджетных автомобилях, обдавая машину тучами темных брызг. Дворники елозят по стеклу в попытке расчистить постоянно окатываемое грязью стекло… Подъезжаю к дому, заезжаю в гараж, вхожу в дом…

      Добраться бы до постели. Надо выспаться, мне завтра идти в полицию.

      В полиции

      Здание районного УВД находилось совсем рядом с моим домом – в конце параллельной улицы, упирающейся в «настоящий» город, около станции электричек. Большое современное здание было построено