Чистильщик. Алекс Дроздов

натужно закашлялся. Романо лежал слева от кресла, его грузное тело ещё подёргивалось в агонии, словно пасхальное желе. Тёмная лужа крови расползалась под столом. Сигара, зажатая меж двух пухлых обрубков-пальцев, всё ещё дымилась. Петровский убрал оружие и наклонился над папой.

      Отстегнув карабинчик от шлёвки, он выудил небольшую связку ключей из брючного кармана убитого. Затем переступил через тело и открыл сейф.

      В сейфе оказалось на глаз около миллиона. Неплохо!

      Он быстро сложил пачки в небольшой кейс и, перешагивая через горилл, тихо подошёл к двери.

      Шума не было слышно.

      Он открыл дверь в приёмную.

      Романо предусмотрел это.

      В грудь ему упёрся ствол «правой руки» Бруно – Ренато Бешеного. За столом Лизы он засёк ещё одну гориллу – Милано. Тот держал Маару за руку, и на ней были браслеты. «Узи» Милано лежал на столе.

      – Ну-ка, поставь чемоданчик, парень, – сказал Ренато, протягивая руку.

      Удар пришёлся Микелю в челюсть – бить Бешеный любил и умел. Чтобы не упасть, Петровский ухватил его за рукав, но кейс не выпустил. Во рту стало солоно.

      Он припал на одно колено и с этого неудобного положения выстрелил. Пуля попала Бешеному в подбородок, прошла через голову и вышла через темя. Брызгами от мозгов запачкался безупречный потолок приёмной.

      Чтобы не быть придавленным сползающим телом, Микель толкнул Ренато, и тот мешком плюхнулся на пол. Волына тюкнула в паркетный пол.

      А Милано уже стоял, дико вращая глазами, он давил стволом «Узи» в висок Маары.

      – Я застрелю её, слышишь, ты, ублюдок? Застрелю!

      Микель опустил «Кольт».

      – Какой же ты тупой, Милано. Поэтому ты не поднялся выше простой гориллы. Ты даже в помощниках бригадира никогда не ходил.

      – Кидай мне кейс, Петровский. И твоя сучка не пострадает.

      Петровский медленно достал зажигалку, опустив глаза в пол, и сказал, тщательно проговаривая слова:

      – Милано, это не моя сучка. Мне хватит этой секунды – пока ты будешь убивать её. В этом случае у тебя шанса не будет. А вот если бы ты отпустил её – тогда такой шанс у тебя был бы. Бывают в жизни моменты, когда собственная жизнь дороже сучек.

      Милано думал с секунду, потом оттолкнул Маару и поднял «Узи».

      …Пуля Микеля попала ему точно в середину лба. Очередь из «Узи» вспорола потолок, окатив Микеля градом штукатурки.

      Маара стояла, прислонившись к косяку, чуть бледная.

      – Ты мерзавец, Петровский, – сказала она, улыбнувшись.

      Глава 2

      Петрович поднялся по лестнице и распахнул дверь в морозное утро.

      Ещё не рассвело, и в свете фонаря, болтавшегося над подъездом, выпавший в ночь снег искрился, словно битые ёлочные игрушки.

      – Маша! – крикнул он и закашлялся.

      Половина восьмого утра. Жильцам пора просыпаться.

      Петрович сплюнул на снег кровавым пятном и растёр его сапогом. Надо, надо бросать курить.

      Из тьмы, как привидение,