Аврора. Жюльетта Бенцони

они добрые?

      – Увы, не слишком…

      Приятное лицо секретаря, всегда нравившегося Авроре своим ровным настроением и неизменной жизнерадостностью, мигом утратило счастливое выражение. Приглядевшись, она обнаружила на нем следы слез и легкие морщинки – вот как славный двадцатипятилетний секретарь был привязан к Филиппу! Она взяла его под руку, направляясь к дверям замка и отвечая машинальной улыбкой на приветствия слуг. Аврора удивилась, что Амалия Вильгельмина не вышла ей навстречу. Оказалось, что ночью той стало дурно, и она осталась у себя в комнате. Поэтому, попросив Михаэля Гильдебрандта подождать ее в будуаре, Аврора первым делом отправилась к сестре, чтобы обнять ее – бледную и трепещущую в преддверии родов. Горничная Луиза, сидевшая у изголовья госпожи, держала ее за руку и то и дело вытирала пот с ее лба.

      – Я сбегаю за доктором Корнелиусом, – сказала горничная Авроре после реверанса. – Ночь выдалась тяжелой, графине становится все хуже.

      – Но ведь она должна была родить только через два месяца? – удивилась Аврора. – Что же произошло?

      – Фрау графиня вчера вечером, выходя из церкви, оступилась и упала, ничего себе не повредив. Схватки начались только под утро.

      – И здесь до сих пор нет врача? – гневно воскликнула девушка. – Значит, отправьте за ним полдюжины слуг, пусть приведут его силой, если понадобится. Нельзя оставлять ее без помощи в таком состоянии!

      – Святая правда! Я уже здесь! – раздался голос вбегающего врача, путающегося от спешки в фалдах своей одежды. – Вы уж на меня не сердитесь, фрау графиня, просто жена бургомистра, так же, как и вы, вознамерилась рожать. Я только что принял у нее роды. Она не без труда произвела на свет мальчика, крупноватого для ее хрупкого сложения. Ну, а здесь у нас что? – Он бросил на стул сюртук и закатал рукава рубашки.

      – Боюсь, как бы она не потеряла плод! – со страхом высказала предположение Аврора, занявшая место Луизы. – Время рожать еще не наступило, но…

      – Если младенцу не меньше семи месяцев, он может выжить. Пустите-ка меня к ней, графиня, а сами отдайте необходимые распоряжения. Да, чуть не забыл: где ее муж?

      – В Гамбурге, на днях возвращается.

      – Шлите за ним гонца! Пускай поторопится, мало ли что? А вы ступайте, переоденьтесь, ваша одежда в пыли!

      Аврора, выставленная за дверь, ненадолго привалилась к косяку, стараясь унять сердцебиение. Сердце колотилось как бешеное, с того момента, как она переступила порог спальни сестры. То, что у Амалии Вильгельмины начались преждевременные роды, грозящие страшным исходом, стало для нее последним ударом судьбы, которая и так, похоже, ополчилась на семейство Кенигсмарков не на шутку. Неизвестно еще, какие новости привез Гильдебрандт. Их она боялась не меньше, чем исхода родов.

      Прежде чем войти в укромную комнатушку, куда она любила удаляться, чтобы помечтать в одиночестве, подумать и записать свои мысли, и где сейчас ее ждал молодой секретарь, Аврора заглянула в гардеробную.