Танцы мертвых волков. Георгий Ланской

и неизвестного Никиты.

      – Пробей по базе, кто такие. И ее номер тоже.

      – Будет сделано, – козырнул Семенов и убежал. Я повернулся к следовательнице, торопливо переписывающей номера в протокол.

      – Скажите, – осторожно спросил я, – почему вас так взволновала эта карта?

      Следовательница не ответила и даже глаз не подняла. Она торопливо дописала строчку и, захлопнув папку, решительно поднялась со стула. На свидетеля она не обращала внимания, пока тот не попытался забрать свой складной стул. Только тогда заметив его, она быстро переписала его паспортные данные, всучила повестку и стала подниматься наверх, увязая в глине.

      – Зверь баба, – прокомментировал Милованов, собирая свою амуницию.

      – Ты ее знаешь?

      – Да видел пару раз. Противная, занудная и, судя по слухам, не очень профессиональная. Не хвалят ее, в общем. С области она. Неужели в город перевели?

      – Чего она на карту так среагировала?

      – Да кто его знает? Может, выпала ей дальняя дорога и казенный дом, – захихикал Жора. – Вон твой Семенов летит, щас споткнется и разобьется насмерть.

      Практикант Семенов действительно летел со всех ног, но вряд ли потому, что торопился передать начальству информацию невероятной важности. Просто спускаться по склону медленно у него не получалось. Вытаращив глаза, он тщетно пытался притормозить, но получалось плохо. Опрометчиво выбрав более короткий спуск по глине и траве, Семенов скользил вниз с бешеной скоростью.

      – Все, щас в реку улетит, – вздохнул Милованов. – Пошли, поймаем его.

      Семенова удалось перехватить у самой кромки воды. Ухвативший его за руку Милованов укоризненно поцокал языком.

      – Семенов, ну что ж ты бежишь как на свадьбу? Вылавливай тебя потом, как вот эту…

      – Так скользко, – попытался оправдаться Семенов. – Хочешь тормозить, а ноги сами вперед выпрыгивают…

      – Ладно, не тормози, – прервал я. – Кто у нас потерпевшая?

      – Телефонный номер зарегистрирован на имя Марии Тыртычной, – затараторил Семенов. – Два других номера принадлежат Никите Шмелеву и Юлии Быстровой.

      – Только этого мне и не хватало, – вздохнул я.

      – Мажоры? – осведомился Милованов.

      – Хуже, – ответил я. – Журналисты.

      Юлия

      – Никогда ее не видела, – произнесла я и отодвинула от себя фотографии. Видеть то, что на них запечатлел фотограф, было выше моих сил. Раздувшееся лицо с провалами бессмысленных кукольных глаз, синими прожилками вен и страшными черными пятнами на шее. С раннего утра такое вот… зрелище натощак. Впрочем, хорошо, что натощак. В жизни приходилось видеть всякое, но кто знает, не вывернуло ли бы меня прямо тут, в этом гадком кабинетике с облезлым линолеумом на полу, умирающим сингониумом на подоконнике и мерзкой бабой за обшарпанным письменным столом.

      – Вы уверены? – с ядовитой иронией осведомилась мерзкая баба с погонами майора на плечах.

      Я вздохнула.

      Хозяйка кабинета, следователь по