Последнее небо. Наталья Игнатова

Так что вместе с ужином обаятельный убийца принес отцу Алексию какое-то зелье в бутылочке и несколько марлевых тампонов.

      – Подержите с полчасика. Это снимет боль. Иначе не заснете.

      Его заботливость изумляла. Так же как и спокойное дружелюбие.

      – Я правильно понял, что вы собираетесь меня убить? – спросил священник, осторожно прихлебывая горячий крепкий чай. Зверь сидел напротив, разглядывал небо сквозь узкое окошко.

      – Правильно.

      – В таком случае к чему это? – Отец Алексий показал на бутылочку. – Так ли важно мое самочувствие, если жить мне осталось два дня?

      – Конечно, важно. – Зверь перевел взгляд на собеседника. – Мне хотелось бы видеть вас бодрым и полным сил. Слабая жертва очень быстро сдается. Покоряется. Прекращает борьбу. Это плохо. Смерть должна приходить медленно, неспешно, страшно. Вы будете драться до конца, отдавая себя по капле, и в каждой этой капле будет вдесятеро больше силы, чем в разом отнятой жизни какого-нибудь перепуганного ничтожества.

      – Значит ли это, – спокойно произнес священник, – что вы собираетесь убивать меня медленно?

      – Значит, – кивнул Зверь, – есть определенный набор правил, и я по возможности их придерживаюсь. Ваша смерть затянется на несколько часов. Полагаю, вы пройдете, умирая, все стадии от ненависти до отчаянья, от сопротивления до рабской покорности. В конце концов вы разуверитесь даже в своем Боге.

      – Неужели?

      – Мне нравится ваша ирония, – черные глаза потеплели, – и ваша вежливость. Но, помнится, даже Христос незадолго до смерти упрекал Бога в том, что тот оставил его.

      Отец Алексий покачал головой:

      – Нынче не модно богохульствовать.

      – Убивать священников тоже не в моде. Но ведь кто-то должен.

      – Зачем?

      – Зачем священников или зачем именно вас?

      – Ну, на меня, полагаю, выбор пал совершенно случайно.

      – Случайно ничего не делается. – Зверь разглядывал его так же внимательно, как утром. – Я же сказал, что вы жертва. Жертва моя, но убить вас я собираюсь по приказу того, кому служу.

      – Сатана! – Отец Алексий откинулся в кресле. Чуть слышно рассмеялся. – Подумать только, а я спрашивал, кто ваш хозяин! Как вы сказали тогда? Он далеко и я вряд ли с ним встречусь? Ну конечно. Теперь понятно, почему священники. И прозвище ваше… Послушайте, но это же детство. Сколько вам лет, Зверь?

      – Конечно, детство, – спокойно улыбнулся Зверь. – Дьяволу все равно, кого убивают, как убивают и убивают ли вообще. Но многие верят, что ему нужны смерти, особенно смерти тех, кто служит тому, другому. А я, уж поверьте, получаю свой маленький кусочек радости от хорошо выполненного убийства.

      – Обыкновенный садизм, – понимающе кивнул отец Алексий. – Взращенный на почве какого-нибудь застарелого комплекса.

      – Надо полагать. Я иногда пытаюсь понять, откуда что взялось. Но, знаете, это довольно слабая зарядка для ума. Слабее даже, чем устный счет.

      – Не боитесь?

      – Чего?

      – Вы