Так умирают короли – I. Эра Эльто

знал, что найду тебя здесь.

      Создатель стоял в нескольких шагах, недобро щурясь.

      – Я должен был проститься со старым другом.

      – И поискать следы любимой женщины. Ты не заслужил ни того, ни другого.

      Доменик рухнул на колени, скованный волей существа, многократно превосходившего его силой.

      – Но это хорошо, что ты ее помнишь. А сына помнишь? Ему уготована интересная судьба.

      – Он не сможет оказать влияния на политику, – прохрипел Доменик, хватаясь рукой за горло. – Оставь его в покое.

      Юлиан разжал кулак, отпуская его. Тот распластался на ступенях, осторожно пытаясь дышать. Вампир наклонился к нему.

      – Политика, мой друг? Меня интересуешь ты.

      Глава третья. Темная жизнь

      Доменик

Нельская башня, Париж2 января 1315 года

      – Темный мир существует практически столько же, сколько и привычный тебе. Но он скрыт от людей, – Юлиан сидел на ковре, прислонившись спиной к стене. Новообращенный вампир, которому дали имя Доминик, и которой воспротивился воле создателя, окрестив себя Домеником, лежал рядом, прижав колени к груди и борясь одновременно с болью и тошнотой. – Как существуют расы, как существует социальное расслоение – так и в темном мире ты увидишь большое количество разнообразных существ. Это усмешка в лицо вашему Богу, проклятый король. Вампиры, которые любят и пьют кровь, вампиры, которые не выносят запаха крови. Вампиры, которые не боятся солнца и те, кто мгновенно распадается в серебряную пыль, стоит только светилу застать их в пути. Эльфы, темные и светлые, воины и мудрецы. Вы убиваете за ворожбу, потому что боитесь неизвестного. Мы восхищаемся теми, кто освоил магию.

      – Магию?..

      – Магию. Медицину, об уровне которой в вашем веке даже задуматься страшно. Иногда мы вам помогаем. Но чаще не вмешиваемся. Пока кто-то не влезает в наши планы. Как, например, один своенравный король перевернул с ног на голову мои начинания.

      – Зачем тебе нужен был христианский орден? – Доменик с трудом отполз к кровати и прислонился горячим лбом к дереву.

      Юлиан следил за ним с непередаваемым выражением скуки в глазах.

      – Это власть. Подлинная, не та, к которой стремился ты… Конечно, пока ты не понимаешь. Что чувствуешь?

      – Пустоту.

      – Всего-то.

      Юлиан закрыл глаза. Доменик и не открывал их. Зрение изменилось, и он не мог пока понять, как им пользоваться. Как можно жить, когда ты различаешь все краски Вселенной, когда способен увидеть мышь-полевку на расстоянии в несколько миль? Как можно спокойно находиться в комнате, если ты способен различать пылинки на деревянном столе? Юлиан не отвечал на вопросы, а Доменик и не стремился их задавать. Внутри себя он понимал: так не должно быть. Наверное, совсем иначе люди переходят в чужой лагерь, обретая темную жизнь. Их кто-то должен учить. Тот, кто обратил! Но нет. И это тоже часть мести. Доменику предстояло научиться самому.

      Что ж. Тем лучше. Если