Джентльмен-авантюрист. Джо Беверли

у нее такая тонкая, она так одинока. Есть одна малость, способная помочь. Он вытащил из кармана два шиллинга.

      – Моих денег хватит только на то, чтобы добраться до Лондона, и на самые скромные еду и жилье в пути. Но я могу поделиться этим, если вы позволите мне переночевать здесь. Я найду здесь уединение и отсутствие блох. А вы сможете удвоить свой дневной бюджет.

      Она смотрела на шиллинги, облизывая губы. Деньги и для него сейчас важны, но у него есть средства в Лондоне, и он способен заработать шиллинги и даже гинеи множеством способов. Она, будучи женщиной, этого не может.

      – Что, если кто-нибудь узнает? Тогда я погибла.

      Эти влажные губы уже привели бы ее к погибели, будь он человеком другого сорта. Черт побери, не годится ей оставаться одной и без защиты. Может, разыскать ее брата?..

      Безумие. Он даже не знает его фамилии и адреса, а уж тем более не намерен заставлять его поступать как полагается. Теперь ему трудности в жизни не нужны.

      – Я уйду рано и осторожно, обещаю, – сказал Кейт.

      Она прикусила губы, явно борясь с собой, но бренди умеет побеждать принципы.

      – Хорошо. – Она взяла свечу. – Я провожу вас в мамину комнату. Извините, но постель не проветрена.

      – Я спал и в худших условиях.

      Перед уходом Кейт взялся за торчащий из стола нож. Она отступила с полными страха глазами, но он просто вытащил нож из столешницы и положил на стол.

      – Вам было бы непросто вытащить нож. Урок для вас, Гера. Прежде чем действовать, убедитесь, что справитесь с любым результатом ваших сердитых поступков.

      Она повернулась и устремилась вверх по крутой узкой лестнице, в ее осанке чувствовалось негодование.

      Для отважных женщин дорога никогда не бывает легкой.

      Они поднялись в крошечный коридор между двумя дверями, оказавшись в опасно маленьком пространстве. Она открыла правую дверь и вошла, тем самым позволив ему снова вдохнуть. Черт, давненько он не чувствовал такого мощного влечения к женщине.

      Она зажгла огарок свечи, и глазам открылась еще одна почти пустая комната. Узкая кровать слишком короткая, но и такая сойдет.

      – Спасибо. Если я уйду раньше, чем вы подниметесь, то желаю вам всего хорошего, Гера.

      – И я вам… Кейтсби.

      Колеблющийся свет свечей играл странные игры с ее чертами и его разумом.

      – Друзья называют меня Кейт, – сказал он.

      – Это вас не смущает? – В ее глазах мелькнули веселые искорки.

      – Как вы помните, у меня есть шпага, и я умею ею пользоваться.

      Ее веселье угасло снова.

      – Счастливчик.

      Он хотел повести ее дорогой наслаждений. Назад к удовольствиям. Когда-то она была беспечной и веселой, он знал это. Назад, к тем временам, когда катастрофа не постигла ее семью. Он хотел для нее светлых дней, легкомыслия и смеха.

      Сейчас он в этом бессилен.

      Она не уходила. У Кейта снова перехватило дыхание, он и надеялся, и страшился ее намерения. Желание овладевало им – а в этом деле он совсем не бессилен, – но она сулила одни проблемы, кроме того, связь