Между сказкой и дальше. Дмитрий Образцов

«Ну, сейчас начнется: „Только ведь, как известно всякому, на востоке поселений нет…“ Тьфу!»

      – Только ведь, как известно всякому, на востоке поселений нет, – произнес конник, вертя в руках купчую, – Так откуда же, уважаемый, товары-то вы везете? И что это за товары? Видите ли, формулировка «редкие изделия» слишком расплывчата. Я требую, чтобы Вы открыли фургоны и дали нам их осмотреть, а кроме того, объяснили, откуда у вас эти самые «редкие изделия».

      В ответ на это Миднерев молча достал из-за пояса кожаный кошелек, подкинул его на ладони. Тот мелодично зазвенел.

      – Зачем Вам, господин шлабман, так утруждать себя? Позвольте мне избавить Вас от столь утомительного занятия. Человек Вы небогатый, по кольчуге видно. Вот Вам… купите новую.

      Но день сегодня определенно был скверный. Шлабман даже не взглянул на кошелек, холодно начав перечислять:

      – Отказ подчиниться шлабману при исполнении обязанностей, предложение взятки, возможно – провоз запрещенных товаров и фальсификация документов. Не усугубляйте наказание, господин купец, Ваши преступления уже тянут на солидное заключение. Лучше покажите, что там у Вас в фургонах, и затем проедемте с нами. Парни, ко мне!

      Остальные шесть всадников подъехали поближе. Солнце скользило по их желтым плащам с медными застежками.

      Миднерев мысленно выругался, однако слез с козел и направился к запертой двери своей повозки. Остальные купцы последовали его примеру.

      Перед тем, как скинуть замок, Миднерев повернулся к нависающему над ним шлабману и тихо спросил:

      – Вы уверены, что хотите этого?

      – Уверен, уверен, – оскалился тот, – Давайте отпирайте. Мне крайне интересно узнать, что же есть на востоке, кроме злычей и неприятностей.

      – Кроме них, – Миднерев сладко улыбнулся, – там ничего и нет.

      После чего резко открыл дверцу.

      Из нее тут же выскочили давно готовые злычи, повалили излишне честного и любопытного шлабмана, один разрубил ему голову ятаганом. Кони оргамеонцев храпели и тревожно ржали, вставали на дыбы, пытаясь отбиться от неожиданно появившихся противников. Растерявшихся воинов убивали без жалости – злычи давали выход своей накопившейся злости. Все это не заняло и двух минут.

      Миднерев тем временем наклонился над поверженным шлабманом, заглянул в его затухающие глаза.

      – Лучше бы, – произнес он серьезно, – ты купил себе кольчугу.

      * * *

      Но кое-что Миднерев все-таки не предусмотрел. Он спешил, подгонял, и из-за спешки раздражение отряда лишь усиливалось. Да и союзники злычам попались что надо – колючие, саркастичные и бойкие на язык, и потому любые их разговоры, как правило, заканчивались ссорами или драками. Все очень надеялись, что после захвата Траглона напряжение спадет.

      «Если только, – злобно подумал Мрогер, – они не станут лезть к нашим воинам».

      Злыч почесал покрытую грубой кожей шею и присел на нагретый порог одного из фургонов. Невдалеке прохаживались