Властелин сознания. Алекс Дроздов

обочине замаячила фигура. Старушка, с клюкой, в платке и телогрейке, сжимала в сухоньких руках небольшую корзинку. Ясно, сезон грибов, сентябрь….

      Она махнула, я остановился.

      В зеркало я заметил, что старушка и не собиралась ехать – она продолжала свой путь в сторону, противоположную моему движению. Показалось. Я сдал назад и вышел из машины.

      – Здравствуйте! – громко крикнул я. Старушка обернулась.

      Я подошёл ближе.

      – Чего тебе, милок? – сказала она, внимательно глядя на меня и щурясь. Телогрейка оказалась не телогрейкой, а опрятной, чистой кофтой. На голове берет. Она улыбнулась, являя полный рот зубов, и на секунду мне показалось, что передо мной женщина средних лет.

      – Вы не знаете, где-то здесь деревня должна быть, Исток называется. Не знаете?

      Глаза старушки лучились.

      – А тебе, милок, туды зачем?

      – У меня там друг живёт, – соврал я.

      Старушка хитро улыбнулась.

      – Ну, здесь недалече будет. Поезжай ещё прямо, там и столбец увидишь. Да, а на нём-то надпись и будет.

      И повторила:

      – Тебе – недалече будет.

      Она повернулась и пошла по обочине, но уже без клюки. Я помотал головой, отбрасывая наваждение – по дороге шла не старушка, а молодая девушка с огненно-рыжими волосами.

      Она обернулась. Её смех отозвался эхом в высоких соснах.

      Я бросился в машину. Только закрыв дверь, я успокоился. В зеркале никого не было.

      Чур меня.

      Я завёл машину и поехал. По моим расчётам, было около полудня, но солнце клонилось к закату. Неужели я так долго ехал? Однако надо было торопиться.

      Через триста метров я увидел указатель: «Д. Исток», и стрелку – направо. Надо же, Пырловка под Крыжополем. Ещё и указатель! Деревня федерального значения. Не успел я повернуть направо, как двигатель заглох. Ну вот, наконец-то всё нормально.

      Ну что, пешком? Ну и ладненько. Я запер машину и пошёл к повороту. На другой, левой стороне дороги стоял щит, «спиной» ко мне. Меня взяло любопытство – я дошёл до щита и посмотрел на него. Ёшкин кот!

      На щите значилось: Серпухов – прямо, сорок километров. Налево – деревня Рыжики, никакого Истока не было.

      Чертовщина какая-то. Это что ж, я проехал Серпухов? А где же он был? И на чём я так отмахал, без бензина-то? Ага, заснул за рулем, и Серпухов проспал просто.

      Я повернул к деревне. Она была недалеко, километрах в двух. Дорога спускалась к ней с пригорка, и вся деревня, обозримая с этой возвышенности, показалась дворов на пятьдесят, не больше. В таких деревеньках все друг друга знали.

      4.

      Картонные коробки фирмы «МосУниПак» направлялись на сотни предприятий страны. В них упаковывали рыбные консервы на дальнем востоке, телевизоры, комплектующие для отечественных автозаводов, приборы, химические реактивы, стройматериалы, лекарства и многое, многое другое. На всех этих товарах стояла маркировка заводов-изготовителей. Но кроме обычной маркировки, на большинстве из них значилась ещё и другая, дополнительная. А где не позволяло пространство – простой