Вельяминовы. За горизонт. Книга пятая. Нелли Шульман

сигаретой, – он не скрывал, что я у него была не единственной поклонницей, – Рид отправился из Чили в социалистическую Германию.

      – Ты выучишь язык, – обнадежил он Леону, – поехали со мной, незачем здесь торчать. Альенде обречен, наши фашисты, – мистер Рид ненавидел ЦРУ, – не позволят ему проводить социалистические реформы. Нечего надеяться, что крестьяне получат землю, а рабочие – заводы…

      Леона сделала вид, что хочет завершить консультации по идущим сейчас судам. Она не могла получить местную адвокатскую лицензию. Документ требовал трех лет практики в конторе дипломированного юриста и подробного экзамена.

      – Который я сдала бы, – Леона налила себе холодного кофе, – и я нашла бы левого адвоката, согласного взять меня практиканткой, но я в стране ненадолго, – ей было жаль уезжать из Чили.

      – Особенно теперь, – вздохнула девушка, – когда наши клиенты начали выигрывать процессы, – фонд бесплатной юридической помощи, где работала Леона, занимался правами трудящихся, – когда я познакомилась с настоящими людьми, например, с Виктором, – Виктор Хара и его жена, по их веселому признанию, стали для Леоны кем-то вроде родителей.

      – Хотя они ненамного меня старше, – поняла девушка, – им всего сорок лет, – покуривая сигарету, она задумалась.

      – Луиза моя ровесница, а у нее и Сэма родилась девочка, – Леона невольно улыбнулась, – она просила меня быть осторожной, – письмо от кузины с фотографиями малышки Леона получила на свой абонентский ящик на центральном почтамте.

      – Тетя Марта просила нас забыть твой адрес, что мы и сделаем, – кузина писала аккуратным почерком первой ученицы, – но мы не могли не послать тебе фотографии Пиппы, – Леона сожгла снимки и письмо, но помнила довольное лицо деда. Мистер Филип неожиданно ловко держал на руках кружевной сверток.

      – Это официальные фото с крещения, – написала Луиза, – а это Сэм и дедушка в нашем саду, – между мужчинами, устроившимися на скамейке, стояла коляска, – они сами ухаживают за малышкой. Мы с бабушкой, можно сказать, отдыхаем, – Леона велела себе вернуться к делам.

      – Непонятно, появится здесь Паук или нет, – напомнила себе девушка, – но процесса по незаконному увольнению матери-одиночки никто не отменял, – ей нравилась юридическая работа.

      – Пусть я и не блистаю в суде, – Леона взялась за блокнот, – но благодаря моим заключениям ребята достойно сражаются с адвокатами богачей, – в ЦРУ ей велели покинуть страну, не дожидаясь путча.

      – Если что-то произойдет, – сказал ей на последней встрече неприметный человечек из посольства США, – мы не гарантируем, – он поискал слово, – вашей безопасности. «Родина и свобода» внесла вас в список врагов государства, – Леона подняла бровь: «Это честь для меня». Ее собеседник согласился:

      – В общем, да. Такого результата мы и добивались, но не стоит рисковать, – он помолчал, – если до десятого сентября