Артефакт. Леонид Зайцев

к ведению слежки, либо им было плевать на то, что я их обнаружу. А вероятнее всего и то, и другое сразу. Просто некто велел двум дуболомам не терять меня из виду, вот они и стараются, как могут.

      Ладненько, решил я. За подобное ко мне неуважительное отношение придётся вас наказать, господа нехорошие. Вернее, вас накажет ваш хозяин за проваленное задание. Но от этого вам будет даже обиднее.

      Между тем преследователи приближались. Уже, перекрывая рёв прибывающего на станцию поезда, до меня стали явственно доноситься недовольные возгласы грубо расталкиваемых пассажиров. И я вновь ввинтился в человеческую массу. И, разумеется, у эскалатора оказался задолго до носорогов.

      На движущейся лестнице народ стоял весьма плотно, занимая и правую и левую стороны. Я решил в такой ситуации мои «друзья» не станут действовать так же, как на платформе и расталкивать людей. Да и некуда здесь никого расталкивать в ограниченном подвижными перилами и неподвижными бортами пространстве. И потом, они вряд ли собирались меня схватить, да ещё в столь людном месте. Разве что они из органов. Но это предположение я сразу отмёл. Слишком уж непрофессионально они действовали. Да и какое дело сотрудникам органов до простого безработного? Чай на дворе не славные времена генсека Андропова, царствие ему коммунистическое, когда сажали за тунеядство.

      Так и есть. Пыхтящие (ей богу – два носорога) и раскрасневшиеся типы, добрались до подножия эскалатора, когда я уже поднялся примерно на треть его протяжённости. Никого больше распихивать они не стали, а просто сделали вид, что о чём-то увлечённо друг с другом беседуют. Вверх на меня они даже не посматривали. А и зачем? Куда я до самого фойе денусь?

      Зато теперь со своих горних вершин я мог хорошенько и не торопясь их рассмотреть. Мне-то прикидываться незачем было. Поэтому своего интереса я никак не камуфлировал.

      Как бы я их не описал, вы всё равно скажете: как в кино. И будете, несомненно, правы. Ибо в кинематографе подобных напарников уже изображали всячески. Мои ребята, в таком случае, больше походили на «людей в чёрном». Только оба белые и не такие старые, как Томми Ли Джонс. Зато оба в чёрных похоронных костюмах с чёрными галстуками на белых рубашках. Правда, после прорыва вслед за мной через толпу одежда их выглядела заметно помятой. А вот короткие причёски не пострадали. За такое их свойство я и сам предпочитаю стричься довольно коротко, но не до состояния «ёжика» естественно. А вот лица у обоих оказались ничем не примечательные. Ни тебе мощных подбородков, ни орлиных носов, ни нависающих бровей, ни даже низких лбов. Обычные такие лица. По-моему, даже не загорелые. Хотя погоды нынче стояли жаркие и солнечные, а шляп на мужиках не наблюдалось.

      В итоге, поднявшись значительно раньше своих преследователей, дожидаться их я естественно не стал. Быстрым шагом пересёк фойе, в которое помимо только что покинутой мною «Площади Революции» стекался ещё поток с «Театральной» и вышел под жаркое июльское солнце. А выйдя, тут