Маленький памятник эпохе прозы. Катерина Шпиллер

тихонько, но точно, а Людка чуть хрипловато и не всегда попадая в ноты. На втором куплете Марина не выдерживает и срывается танцевать. И мы с Людой любуемся ею, одновременно наслаждаясь песней.

               Мальчики… Говорили ли мы о мальчиках? Наверняка, да, а как иначе? Но почему-то в памяти не осталось болтовни об этом, только в связи с чем-то конкретным, к примеру, с дискуссией о фасонах юбок:

      – Парням нравится, когда оно вот так!

      – Да плевать, что им нравится!

      – Ничего не плевать! Твой Димуля оценит, вот увидишь!

      – Что-о-о?

      – Какой Димуля?

      – Да Людка с ним на перемене переглядывается, он из восьмого класса.

      – Ого! Глазастая ты, Маринка, завтра мне покажешь!

      – Дуры вы обе, дуры!

               Помню эмоциональный разговор после просмотра фильма «Десять негритят». Каким-то чуднЫм образом тема перескочила на «стОящих парней, которые перевелись». Дело было так: разбирали персонажи фильма, не нашли ни одного достойного мужчины (ещё бы!), «логически» перекинули мост в реальную жизнь – все мужики козлы, а, значит, парней хороших вообще не бывает. А ведь если связывать свою жизнь с кем-то, если любить, то он должен быть, как минимум… ну… ну…

      – Андрей Болконский, – тихонько сказала я.

      – Эдмон Дантес! – гордо вздёрнула подбородок Марина, и мы с ней уставились на Люду.

               Та подумала, подумала, нахмурив брови, и уверенно произнесла:

      – Альберт Эйнштейн.

      – Единственный реальный человек, – заметила я. – А нас с Маринкой в сказку понесло.

      – Вы романтичные барышни, а я чистый, занудливый практик, – Люда поправила на носу несуществующие очки.

               За Мариной класса с четвёртого таскал портфель какой-нибудь мальчик – или из нашего класса, или из параллельного, а то и из старших. Мальчики последовательно менялись, иногда возникали длительные перерывы, говорившие о том, что сейчас быть верным пажом чья-то очередь из Марининого двора. Когда мы учились в девятом классе, за Мариной вовсю ухлёстывали студенты, правда, ничего серьёзного так и не случалось.

      – Не Эдмон, – в очередной раз вздыхала прелестница.

               У Люды впервые что-то такое случилось с тем самым Димой из восьмого (мы учились в седьмом). Они дружили довольно долго, до конца школы, но потом я узнала, что лишь на выпускном впервые поцеловались. И всё тут же закончилось.

      – Мне ужасно не понравилось, – смущённо призналась Людка.

               А я… Но обо мне и моих «мальчиках» будет рассказ. Попозже.

               Ух, какая полемика развернулась у нас из-за фильма «Интердевочка», от сюжета которого мы поначалу оцепенели! Спорили, махали руками! Самое смешное, что главным вопросом, на котором мы, три подружки, столкнулись лбами, оказался такой: на что можно пойти, чтобы уехать из СССР и жить там, где хочется?

      – Ну, не на проституцию же?

      – Можно подумать, всех проституток в жёны берут, ага, ага!

      – Да, проблема…

      – Только