Грёбаный Тони. Михаил Михайлович Сердюков

мы пожали друг другу руки.

      – Теперь со всеми соплями покончено и можно работать? – спросил я.

      – Сэр!

      Брюс покачал головой в адрес Стэна, намекая на то, что ему не стоит продолжать своё обращение.

      – Но, сэр!

      Я крепко держал напарника за руку и без перерыва дергал её, наблюдая, как она болтается, словно ливерная колбаса.

      – Достаточно на сегодня.

      Стэн вырвал свою руку из моей и выскочил из кабинета, потирая глаза. Мы остались вдвоём с Брюсом

      – У тебя есть ещё вопросы ко мне?

      – Есть один.

      – Если этот вопрос касается моего ствола, то нет, я тебе его не дам.

      – Тогда я могу идти?

      Брюс ничего не ответил. Я понял, что молчание – знак согласия, так нас учили в детском доме. Я еще немного помялся и пошел в общий кабинет писать отчёт о сегодняшнем дне.

      .

      День 2

      – Стэн, ты меня извини за вчерашнее, я был сам не свой.

      Мой напарник угрюмо кивнул головой.

      – Я не хотел тебя обидеть, просто первый день на службе очень взволновал меня, да ещё ты рассказал мне про свое желание угодить в заварушку и про свой крепкий стояк. Я так проникся фактом, что ты мой напарник, что решил устроить тебе эту потасовку.

      – Ты правда это сделал, чтобы я испытал стояк?

      – Конечно нет, грёбаный ты дебил, нахер мне твой стояк.

      Глаза Стэна покраснели.

      – Нет, нет, только не начинай снова. Я не хотел вызывать у тебя стояк, но я желал тебе оказаться в передряге. И, наверное, я перегнул.

      – Да, Тони, ты перегнул и опять начинаешь перегибать.

      – А ты не провоцируй меня, не называй при мне свой член писей. Я ничего не хочу про него слышать. Как только ты мне говоришь про свой член, меня клинит, поэтому лучше молчи, если задумаешь провести параллель со своим свистком.

      – У меня нихера не свисток.

      – А что там у тебя?

      – Как минимум, сабля.

      – Так, Стэн, стоп. Если мы продолжим этот разговор, то через сорок минут мы снова окажемся в кабинете Брюса, – я сделал паузу. – Давай ты придержишь все истории со своим елдаком и не будешь давать мне почву для новых ноток сарказма. Надеюсь, мне не надо объяснять, что значит сарказм?

      – Сарказм – один из видов сатирического изобличения, язвительная насмешка, высшая степень иронии, основанная не только на усиленном контрасте подразумеваемого и выражаемого, но и на немедленном намеренном обнажении подразумеваемого.

      – С тобой невыносимо разговаривать. Или ты травишь истории про свой леденец, или выдаёшь крепкие выдержки из энциклопедии. И то, и другое меня дико бесит. Ты – чёртов умник с детскими комплексами.

      – У меня нет комплексов.

      – Стэн, если взрослый мужик, без трёх минут офицер полиции, называет свой член писей, то у него очень большие комплексы. Так что у тебя случилось в детстве, что ты так аккуратничаешь с выражениями?

      – Ты думаешь,