Дорога из Освенцима. Хезер Моррис

что происходит? Я боюсь.

      Борис останавливается над Силкой, улыбаясь ей.

      – Силка! – истошно кричит Йося.

      – Заткнись, сука, или я сам тебя заткну! – велит Борис.

      – Все в порядке, Йося, все в порядке, – отвечает Силка, хотя ее всю трясет.

      – Эй, Вадим, тут твоя рядом с моей, – говорит Борис. – Иди займись ею.

      Йося с воплями пытается выбраться из постели.

      Борис грубо толкает ее назад и держит, пока не подходит Вадим.

      Потом, спотыкаясь, Борис подходит к топчану Силки, садится и принимается стаскивать сапоги. От него разит водкой. Йося тихо рыдает, и от этого у Силки разрывается сердце. Она кладет ладонь на грудь Бориса.

      – Если ты позволишь мне поговорить с ней, я попробую ее успокоить, – без выражения произносит она.

      Почти все женщины в бараке с воплями отбиваются, но их грубо, с помощью тумаков, принуждают лечь. Силка чувствует себя ответственной за Йосю. Она была свидетельницей того, как выбрали ее подругу. И она должна сделать хоть что-нибудь, чтобы защитить ее.

      Борис равнодушно пожимает плечами, тем самым разрешая Силке попробовать успокоить Йосю. Вадим между тем зажимает рукой рот Йоси и срывает с нее одежду.

      – Погоди минутку, – твердо говорит ему Силка, и он с удивлением останавливается. – Йося, послушай меня, послушай. – Силка наклоняется близко к девушке и шепчет: – Мне жаль… но мы с тобой ничего не можем сделать, чтобы это остановить. Если и есть такой способ, я пока его не придумала.

      Она медленно прищуривает глаза. Если ни о чем не думать, то чувство времени искажается. Просто руки и ноги, больше ничего.

      – Силка, нет, мы не можем позволить им…

      – Если бы могла, я бы убила их, – шепчет Силка, потом обращается к Вадиму: – Прошу тебя, у нее повреждена рука. Осторожно. – Она вновь поворачивается к Йосе. – Йося, я здесь. – Хотя понимает, что на самом деле нет. – Мне так жаль… – Силка смотрит на Бориса. – Она совсем ребенок, неужели он не может оставить ее в покое?

      – Не я ее выбрал. Как бы то ни было, Вадим любит молоденьких. Как и я. Ты ведь ненамного старше ее, да?

      – Да.

      Силка начинает расстегивать рубашку. Она знает, что делать. Визг женщин и крики мужчин, вознамерившихся совершить то, за чем пришли, заглушают все прочие звуки. Силке приходит мысль, что, может быть, этот шум привлечет конвойных, избавителей. Никто не приходит. Вероятно, они заняты тем же самым.

      Пока Борис шарит по ее телу грубыми руками, Силка посматривает на Йосю. В мерцающем свете от печки она видит повернутое к ней лицо Йоси – в ее глазах непомерный страх. Силка протягивает к ней руку, и Йося кладет на нее свою плотно забинтованную ладонь. Йося тихо рыдает, и, глядя друг другу в глаза, девушки переживают это жуткое испытание.

      Надевая брюки и сапоги, Борис шепчет Силке:

      – Никто другой тебя не тронет. И я могу договориться, что с твоей подружкой будет только Вадим.

      – Так договорись.

      – Пошли, парни! если кому-то не удалось до сих пор никого трахнуть, то сегодня уже не получится.