Коронованный рыцарь. Николай Гейнце

его вполне.

      На досуге он обдумывал разные проекты и предположения, относившиеся к порядку государственного управления, подготовляя их к тому времени, когда ему, по воле Провидения, перейдет верховная власть.

      Будучи знатоком французской литературы, он увлекался господствующими в ней тогда идеями об обновлении человечества в политическом и нравственном отношении и, увлечение этими идеями рождало в нем сочувствие к тем тайным и явным обществам, которые хотели осуществить эту задачу.

      Еще в 1782 году, в Венеции, он говорил однажды графине Розенберг:

      – Не знаю, буду ли я на престоле, но если судьба возведет меня на него, то не удивляйтесь тому, что я начну делать. Вы знаете мое сердце, но вы не знаете людей, а я знаю, как следует их вести…

      6 ноября 1796 года императрицы Екатерины не стало.

      Великий князь Павел Петрович сделался императором.

      Получив верховную власть, он задумал между прочим преобразовать к лучшему русское общество введением в него рыцарских элементов.

      Он надеялся, что этим способом ему удастся достигнуть его политических и социальных целей, и со свойственною ему пылкостью начал прививать в России мальтийское рыцарство, полагая, что оно получит у нас обширное развитие и повлияет благотворно на весь наш быт.

      Такова причина не только появления, но даже и упроченного положения католического ордена мальтийских рыцарей в православной России в царствование Павла Петровича.

      VI. Император Павел

      С самых первых дней царствования Павла Петровича Петербург, как бы по мановению какого-то волшебного жезла, изменил свою физиономию.

      Жизнь столицы всегда есть отражение жизни двора.

      Пышность и роскошь двора покойной государыни сменилась простотой и скромностью жизни нового императора и его семейства.

      На содержание двора при императрице Екатерине расходовались огромные суммы, которые не столько употреблялись по назначению, сколько расхищались нижними дворцовыми чинами.

      Это было известно всем и более всех цесаревичу Павлу Петровичу.

      Поэтому по вступлении на престол он прежде всего пожелал искоренить это зло.

      По его распоряжению были уничтожены отдельные обеденные столы для государя, для цесаревича, для великих князей и для великих княжон.

      Был установлен один общий стол для государя, его семейства и близких особ и другой – кавалерский, для прочих дежурных чиновников и офицеров.

      Отдавая это приказание, император сказал следующие знаменательные слова:

      – И последний дворянин находит удовольствие в том, чтобы есть всегда вместе с его детьми и семейством, для чего же мне этого не делать? Я такой же отец семейства и хочу также иметь удовольствие обедать и ужинать вместе с женою и детьми…

      Живя более чем скромно, он требовал того же от своих подданных.

      Это была не скупость, а благоразумие.

      Доказательством чему служит то, что государь до вступления своего на престол, будучи великим князем, сам