Летним вечером в подворотне. Евгений Лукин

читателю блокнот. – Не от Намазова ли, случайно, исходила сама идея мероприятия?

      – Слушайте, что решает Намазов? – отвечал Шерхебель, преданно глядя в глаза капитану. – Идея была спущена сверху.

      «Сверху? – записал капитан, впервые приподнимая бровь. – Не снизу?»

      – Расскажите подробнее, – мягко попросил он.

      Шерхебель рассказал. Безукоризненно выбритое лицо капитана становилось всё задумчивее.

      – А где сейчас находится ваш командор?

      – Занят, знаете… – несколько замявшись, сказал Шерхебель.

      Капитан Седьмых оглянулся, прислушался.

      – Ну что ж… – с пониманием молвил он. – Побеседуем, когда освободится…

      Закрыл блокнот и, хрустя настом, пошёл в сторону леска.

      Из-за ствола березы выглянула вязаная шапочка «Адидас». Шерхебель облегчённо вздохнул и снова что-то на себе перепрятал.

      – Да что вы там всё время рассовываете? – не выдержал электрик.

      – А! – Шерхебель пренебрежительно шевельнул пальцами связанных рук. – Так, чепуха, выменял на расчёску, теперь жалею…

      Припрятанный предмет он, однако, не показал. Что именно Шерхебель выменял на расчёску, так и осталось тайной.

      Потом принесли стонущего Чертослепова.

      – А тут без вас капитан приходил, – сказал Альбастров. – Про вас спрашивал.

      Чертослепов немедленно перестал стонать.

      – Спрашивал? А что конкретно?

      Ему передали весь разговор с капитаном Седьмых.

      – А когда вернётся, не сказал? – встревожась, спросил Чертослепов.

      Электрик хотел ответить, но его перебили.

      – Я всё понял… – Это впервые за много дней заговорил Афанасий Филимошин. Потрясённые узники повернулись к нему.

      – Что ты понял, Афоня?

      Большое лицо Афанасия было угрюмо.

      – Это не киноартисты, – глухо сообщил он.

Глава 3

      Замдиректора Чертослепову приснилось, что кто-то развязывает ему руки.

      – Нет… – всхлипывая, забормотал он. – Не хотел… Клянусь вам, не хотел… Пропаганда гребного спорта…

      – Вставай! – тихо и властно сказали ему.

      Чертослепов очнулся. Снежную равнину заливал лунный свет. Рядом, заслоняя звёзды, возвышалась массивная грозная тень.

      – Афоня? – не веря, спросил Чертослепов. – Ты почему развязался? Ты что затеял? Ты куда?..

      – В Рязань, – мрачно произнесла тень. – Наших бьют…

      Похолодеть замдиректора не мог при всём желании, поэтому его бросило в жар.

      – Афанасий… – оробев, пролепетал он. – Но ведь если мы совершим побег, капитан может подумать, что мы пытаемся скрыться… Я… Я запрещаю!..

      – Эх ты!.. – низко, с укоризной прозвучало из лунной выси, глыбастая тень повернулась и ушла в Рязань, косолапо проламывая наст.

      В панике Чертослепов разбудил остальных. Электрик Альбастров спросонья моргал криво смёрзшимися глазёнками и ничего не мог понять. Зато Шерхебель отреагировал мгновенно.