Тьма императора. Часть первая. Анна Шнайдер

Мне кажется?»

      Причин не доверять собственной эмпатии не было, и Арен чуть прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Раз, два, три, четыре, пять… отсечение.

      Он открыл глаза, вновь чувствуя себя собой, а Софию – Софией.

      – Я не знаю, почему, – сказала она тихо, не глядя на него. Тоже пыталась справиться с эмоциями. – Просто неловко. Отпустите, ваше величество, я больше не падаю.

      Отпустить? После того, что он почувствовал, делать это не хотелось совершенно.

      – Хорошо, Софи. – Арен тем не менее разжал руки. – Думаю, на сегодня достаточно неловкости. Покажешь мне через пару дней?

      Волна облегчения.

      – Покажу. – София посмотрела на него и улыбнулась. – Простите за эту сцену, глупо получилось. Я от неожиданности. Просто рисование для меня – очень… личный процесс.

      – Я понимаю.

      – О чём вы хотели поговорить? – Она уже совершенно справилась с эмоциями и излучала только спокойное дружелюбие и симпатию, как и обычно.

      Поговорить. Да, точно.

      – У меня к вам один вопрос и одна просьба, Софи. Начну с просьбы. Вы можете давать Агате уроки игры на фортепиано? Я думаю, ей это будет полезно. Мы с Вирджинией планировали, но не успели. Алексу ещё рановато, а Агате можно.

      – Конечно, – девушка кивнула. – Начать завтра или попозже? У них же, – она улыбнулась, – вроде как каникулы.

      – Если Агата захочет – начните завтра, – ответил Арен, рассматривая губы собеседницы. Алые, чуть крупнее, чем нужно, при её овале лица, и, наверное, очень нежные. – Если нет, начнёте через две недели.

      – Хорошо.

      Вновь кивок. И улыбка не исчезала с лица – искренняя, радостная.

      Защитник, как же хорошо, что София не ощущает сейчас его эмоции. Арен чувствовал себя сгустком тьмы перед лучом света. Желание присвоить себе этот лучик было почти невыносимым. От него бросало то в жар, то в холод, и ладони сжимались в кулаки в бессильной злобе на себя и свои чувства.

      – Так о чём вы хотели спросить?

      Она смотрела ему в глаза, кажется, не понимая, почему он медлит. А Арен сдерживался изо всех сил.

      Один шаг, всего один шаг – и этот маленький искренний луч света будет его. Только его. И она ничего никому не скажет. И даже не потому что он поставит на неё печать, а просто – сама по себе. А он хоть немного согреется. Хоть немного искупается в этом чистом свете.

      Внутри всё дрожало.

      «Нельзя. Нельзя её трогать».

      – Я хотел спросить, почему вам нравится моя жена, – проговорил Арен, сам удивляясь тому, каким спокойным и отрешённым звучит его голос. – Я просто чувствую это. Виктория не всегда бывает с вами справедлива. Но вы почему-то порой ей симпатизируете. Почему?

      – А-а-а, – протянула София понимающе. – Всё очень просто. Её величество любит Агату и Александра.

      Она замолчала, а Арен пытался осознать этот ответ.

      – И всё?

      – Ну да. А этого мало? – София удивилась. – Ну, если мало… Ещё она любит свою работу, очень увлечена ею, вы наверняка знаете.

      – И поэтому тебе нравится