Нефертари. Царица-еретичка. Мишель Моран

Ну, и которого из них ты выберешь? – лукаво поинтересовалась она.

      Я окинула взглядом группу мужчин. На земле сидел, сортируя ягоды, молодой мужчина с темными волосами.

      – Того, кто ведет счет, – тут же сказала я.

      Решив, что одной улыбки может оказаться недостаточно, я вдруг решила воспользоваться браслетом. Я быстро расстегнула застежку, а когда мы проходили мимо, встретила выразительный взгляд темноволосого мужчины и медленно улыбнулась. Глаза его удивленно расширились, едва он сообразил, что я выделяю его среди прочих, и тут я выронила из рук браслет.

      – Госпожа! – Он стремительно вскочил на ноги и принес мне его. – Вы уронили кое-что! – Он протянул мне браслет, а я одарила его широкой улыбкой, повторив то, что Усрет проделала с садовником.

      – Какая я неловкая! – Я забрала у него браслет, коснувшись его ладони кончиками пальцев, после чего группа мужчин в молчании провожала нас взглядами, пока мы с Усрет не скрылись за деревьями.

      На берегу Нила жрица одобрительно кивнула:

      – Теперь ты – уже не хихикающая девчонка, улыбающаяся всем подряд. Ты – женщина, обладающая властью. Научись управлять своей улыбкой, и ты сможешь подчинить себе мужчин, которые будут думать только о тебе. Итак, в следующий раз, когда ты увидишь Рамзеса, то сделаешь что?

      Я слегка улыбнулась, демонстрируя кончики верхних зубов.

      – Хорошо. Медленно и сдержанно. Ты не отдаешь ему все, поскольку не знаешь, как он примет твой дар. К тому времени, как ты увидишься с ним, не исключено, что он уже решит сделать Исет старшей женой. Кроме того, мы не хотим, чтобы Хенуттави догадалась о том, что ты не собираешься сдаваться без боя. Запомни, никогда нельзя отдавать все и сразу, – предостерегла она меня. – Мы с тобой затеяли долгую и осторожную игру.

      Я подняла на нее глаза, не совсем понимая, что она имеет в виду.

      – И что же это за игра?

      – Наподобие той, в которую сыграла ты, уронив браслет, – отрезала она.

      Солнечные лучи отразились от диадемы Усрет, и в середине ее лба появилось мое искаженное отражение.

      – Завтра, – продолжала Усрет, – начнется твоя храмовая подготовка. Если Хенуттави спросит кого-либо из женщин, что ты здесь делаешь, все должно выглядеть так, словно ты действительно вознамерилась посвятить свою жизнь Хатхор. Я не жду от тебя, что сегодня вечером ты присоединишься к жрицам в Большом зале, но завтра утром Алоли приведет тебя в мои покои и я объясню, чем мы будем заниматься.

* * *

      После того как тем вечером солнце скрылось за холмами, Мерит присела на край моей постели.

      – Нервничаете, моя госпожа?

      – Нет, – ответила я правду, подтягивая покрывало до груди. – Мы делаем то, что должно быть сделано. Завтра Усрет расскажет мне, как я проведу здесь целый год.

      – В манере, подобающей принцессе, следует надеяться.

      – Даже если мне придется размахивать бронзовой кадильницей от рассвета до заката, чтобы Рамзес соскучился по мне, оно стоит того.

* * *

      На следующее утро Алоли постучала