В потоке поэзии. Книга 1. Анатолий Арестов

ложь!

      В России много позабытого…

      Вязкая дорога и разбитая,

      Слякоть для дороги мать.

      Много по России позабытого,

      если как-то взяться, всё латать:

      маленькие, брошенные сёла,

      ласковость полынную полей,

      жизнь немного сделать бы весёлой

      «пропахавших» на страну людей.

      Патриотизм – он откровенен:

      то не плакат с резной тесьмой,

      как у людей, обыкновенен

      и тих, спокоен. Он родной!

      Пойду дорогой вновь разбитой,

      Россию встречу – промолчу.

      «Но почему я позабыта?»

      – я врать России не хочу…

      В стоге душистого сена…

      В стоге душистого сена найти стебелёк

      тёмный, засохший, видевший жаркое лето

      в вольной степи, где порхал над цветком мотылёк

      яркими крыльями впитывал нежность рассвета.

      Лечь в этот стог. Закопаться. Не видно лица

      с лёгкой улыбкой вновь обретённого счастья.

      Там, в глубине, ощутить аромат чабреца

      с тонкими нотками предгрозового ненастья…

      В Храм.

      Идёшь… С грузом грехов до Храма пешком,

      в траурном плаче души,

      в городе мрака, тщеславия, страха,

      веру свою не души!

      Прячься от злого, несущего слово,

      с явным намёком на ложь.

      В жизни нелёгкой на выбор дорога:

      дрожь перед Богом иль грош…

      Столыпинский.

      Везёт столыпинский вагон,

      А наготове злой патрон

      Лежит в промёрзшем автомате.

      Тепло охраннику в бушлате,

      В прицеле глаз держать толпу,

      Без церемоний бить по лбу

      Людей, одетых в телогрейки —

      Две полосатые линейки.

      Шаг влево, вправо и расстрел.

      Бродяга грустную запел:

      Про жизнь и волю дорогую,

      В Сибирь везёт, Сибирь родную!

      Морозам жгучим напрямик,

      Бесценна жизнь, но ценен миг,

      В объятьях сна забрезжит искрой,

      Задавит сон капустой кислой,

      Вагона стук заглушит песню,

      Сосновый запах стелет лестью:

      «Бежать здесь некуда, дружок,

      Отбудешь, скоротаешь срок,

      И выйдет жизнь тебе уроком,

      А может сгинешь, ненароком.»

      Леса валить – благое дело,

      Судьба распорядилась смело —

      Стоит делянка для дельцов,

      Чернила битых куполов,

      Не понаслышке знает бор.

      Составить мировой собор

      С десятком тысяч глав церквей

      И отпустить грехи людей

      По всей земле, конечно, можно…

      Увы, такое невозможно.

      И вот стучит вагон слегка,

      И ждёт Сибирь своих з./к.

      Великое время.

      Время секундами бьёт по пространству

      темпом единым вгрызаясь в людей.

      Вечный источник законного рабства,

      властный хозяин и злой чародей.

      Время стекает металлом тяжёлым

      сквозь