Лиса под прикрытием. Розалинда Шторм

я умела. Давным-давно этой премудрости научила меня мать. Меня и сестру. Каждая юная лисица овладевала умением, дабы будучи самой матерью, суметь защитить дитя от холода и болезней. Лисята до пяти лет не оборачивались, постоянно находились в человеческой форме. И ничто так не согревало и не оберегало, как носочки, шапочки или одеяло, связанное мамой с применением собственной шерсти. Тем более лисья шерсть обладала ярко выраженным лечебным эффектом. Достаточно провести в связанной вещи ночь, как боль исчезала.

      Интересно, а в этом мире моя шерсть работать будет?

      Нужно проверить.

      – Кэра Весалина, можно и мне попробовать?

      – А сумеешь?

      – Конечно.

      Мать Найри строго на меня посмотрела, но работу отдала. Более чутким лисим слухом я услышала, как она вздохнула с облегчением. Бедная, ей, наверное, очень больно. Ей обязательно нужно помочь, и я знаю чем.

      Вязала кэра Весалина носок, самый обычный без изысков и сложного рисунка. Я быстро сообразила, что к чему, и вскоре изделие было готово.

      – Принимайте работу, кэра Весалина, – с улыбкой протянула ей носок. – Что скажете, справилась?

      Мать Найри внимательно осмотрела изделие, пощупала, проверила пальцем гладкость вязки, я с замиранием сердца ждала вердикта, как и сама Найри. Девушка даже перестала вязать, кстати, вязала она что-то тоненькое, ажурное и очень нежное.

      – Неплохо, – качнула головой кэра Весалина. – Весьма и весьма неплохо.

      Румянец опалил щеки, я даже не подозревала, что слова кэры Весалины будут мне столь приятны.

      – Но! – она подняла скрюченный болезнью палец, и я моментально расстроилась. – Пожалуй, в таком виде этот замечательный носочек в продажу не пойдет…

      Неужели не…

      – Не хватает пары!

      Мы с Найри смотрели друг на друга и хлопали глазами. Но тут со стороны послышался смешок, затем еще один, потом Ризман, а это был именно он, и вовсе засмеялся в полный голос. Тут уж не вынесли все, Найри хрюкнула и залилась смехом, я думала, что лопну от хохота, даже кэра Весалина и та подхихикивала в кулачок.

      – Я… я… я, – не могла закончить предложение. – Я… быстро… я скоро… смогу… я…

      – Видя мои попытки проблеять что-то членораздельное, остальные засмеялись еще сильнее.

      Наконец, я смогла успокоиться и с воодушевлением принялась за второй носочек. Так и мы и вязали, пока могли. Ризман за это время успел покормить курочек, принести яиц, сбегал в лавку за мукой. В свои шесть лет он был вполне самостоятельным.

      Когда солнце ушло, принялись за ужин. Сварили кашу, заправили ее яйцами, нарезали вчерашнего хлеба. После ужина пораньше легли спать. Как сказала Найри, сегодня ей на работу не надо, только завтра. Но вставать нужно было очень рано.

      Когда все уснули, и даже кэра Весалина перестала тихонько стонать, я осторожно вылезла из-под одеяла и прокралась в сени. Там сняла ночную рубашку. Было холодно, поэтому я поскорее обернулась. Теперь предстояло провернуть малоприятную, но нужную процедуру.