Лиса под прикрытием. Розалинда Шторм

прикрикнула девчонка. – Реветь будем потом, сейчас пора сматываться.

      – Ты заходила внутрь? – спросила сквозь слезы. – В дом? Видела?

      – Нет, и не буду. Не проси. Чтобы ты не сделала, поделом им.

      Она шмыгнула носом, а затем помогла подняться.

      – Где ты живешь?

      – У меня нет дома, – ответила я и нисколечко не соврала. В этом мире дома у меня не было.

      – Ясно, тогда идем ко мне. Давай, мой дом недалеко.

      Понятие «недалеко» оказалось весьма расплывчатым. Мы все шли и шли, у меня подгибались колени, дрожали ноги, я потела и задыхалась. Провожатая, казалось, и не устала, только все чаще просила:

      – Шевелись.

      Закончилась улица, следом другая, третья. Справа подул холодный ветер, пахнуло дымом и сладкими сдобами. А мы все брели по снегу, и каждый шаг давался мне все труднее и труднее. Наконец, когда держать глаза открытыми было уже невыносимо, показался низенький, почерневший от времени, домишко. Он врос в землю по самые окошки, а снег закрыл наполовину и их, оставив лишь небольшой квадратик, светившийся желтым.

      – Вот мы и дома, – выдохнула девушка. – Скоро ты сможешь поспать и поесть.

      Я невольно улыбнулась. Мечты о кровати вот-вот должны были стать явью.

      Девушка толкнула скрипучую дверь, пахнуло теплом и запахом болезни.

      – Мамка, Найри пришла! – раздался звонкий детский голосок, и в сени выбежал мальчишка лет шести, не больше.

      Он с разбега врезался в девушку и прижался к ее холодной шубе.

      – Дай раздеться, малявка, – незлобно, скорее, скрывая настоящие чувства, проговорила девушка. – Холодная ведь, застужу. Болеть тебе нельзя. Кто за мамкой присмотрит? Тем более, у нас гости.

      Мальчишка тут же отскочил от Найри, но не ушел, спрятался за углом, подглядывая за нами.

      – Собери на стол и разбуди маму, – велела девушка, и мальчишка скрылся в комнате.

      – Как ты? – обратилась она ко мне. – Хватит сил поесть?

      Я лишь слабо улыбнулась. Шевелиться, да даже разговаривать у меня было сложно.

      – Значит, хватит.

      Найри размотала мне шаль и платок, помогла снять сапоги.

      – Да ты совсем заледенела! – всплеснула она руками. – Беги-ка к печке.

      Правда, только в тепле я поняла, что замерзла, но как ни старалась, бежать все равно не могла. Кое-как доковыляла до комнаты и опустилась рядом с печью. На самой печи лежала, закутанная в одеяло, женщина. Именно от нее пахло болезнью.

      – Здравствуйте, – сказала машинально, совсем не рассчитывая на ответ.

      Но мне ответили.

      – Здравствуй, деточка. Ты подруга Найры?

      – Да мамуля, – опередила меня девушка. – Это…

      – Мари Ревиль, – подсказала я.

      – Это Мари, она помогла мне.

      Вкратце рассказав о случившемся, Найри добавила в конце:

      – Мари негде жить, она будет жить с нами.

      – Конечно! – воскликнула ее мать. – Бедные деточки! Некому вас защитить!

      Она зарыдала, и мы втроем принялись ее успокаивать. Когда слезы высохли,