Дар Мнемозины. Романы Набокова в контексте русской автобиографической традиции. Борис Аверин

Л. Н. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 180.

      30

      Набоков В. Максим Горький // Набоков В. Лекции по русской литературе: Чехов, Достоевский, Гоголь, Горький, Толстой, Тургенев. М., 1996. С. 374–375.

      31

      Набоков В. Максим Горький. С. 382.

      32

      Тэффи. Ностальгия. Л., 1991. С. 268.

      33

      По мнению И. Н. Сухих, «Дар» – это «энциклопедия классического романа», он «вполне классичен не только по структуре, но и по системе ценностей» (Сухих И. Н. Книги двадцатого века: русский канон. М., 2001. С. 299).

      34

      Определение С. Н. Доценко; см.: Доценко С. Н. «Автобиографическое» и «апокрифическое» в творчестве А. Ремизова // Алексей Ремизов: Исследования и материалы. СПб., 1994. С. 33.

      35

      Слобин Г. Н. Проза Ремизова. 1900–1921. СПб., 1997. С. 18.

      36

      Ремизов А. Тургенев-сновидец // Ремизов А. Огонь вещей. М., 1989. С. 153. О единстве памяти и воображения у Ремизова см.: Аверин Б. В., Данилова И. Ф. Автобиографическая проза А. М. Ремизова // Ремизов А. Взвихренная Русь. М., 1991. С. 13–14.

      37

      Опровержение подобного взгляда на Набокова стало центральной темой монографии В. Е. Александрова «Набоков и потусторонность».

      38

      Мы рассматриваем лишь те концепции памяти и воспоминания, в рамках которых они трактуются как позитивная ценность. Но культура знает и негативную оценку воспоминания – как средства самоотравления, самообмана, как бредовой мечты, фиксированности на прошлом, которая не дает возможности жить настоящим. Такая оценка ярко выражена, например, в раннем русском символизме – см.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических мотивов. Ранний символизм. СПб., 1999. С. 251–262. Там же см. о мотивах памяти и воспоминания в раннем символизме.

      39

      Пушкин А. С. Полн. собр. соч. [М.; Л.], 1947. Т. 2. С. 72.

      40

      Пушкин. Полн. собр. соч.: В 20 т. СПб., 1999. Т. 1. С. 69.

      41

      Вацуро В. Э. [Примечание к стихотворению «Воспоминания в Царском Селе»] // Пушкин. Полн. собр. соч.: В 20 т. Т. 1. С. 615. См. также: Вацуро В. Э. Лирика пушкинской поры: «Элегическая школа». СПб., 1994. С. 167–171.

      42

      Не будем, впрочем, настаивать на этой цифре. Сюжет воспоминаний в Царском Селе (и вновь в соотнесении с элегической традицией – в данном случае с кладбищенской элегией Грея) Пушкин явно предполагал развернуть и в 1835 или 1836 году, набрасывая программу так и не осуществленного произведения, озаглавленного «Prologue».

      43

      Пушкин. Полн. собр. соч. Т. 3. С. 190.

      44

      Пушкин. Полн. собр. соч. Т. 3. С. 189.

      45

      Там же. Т. 2. С. 285.

      46

      Эта тема, к которой прикоснулся Пушкин, стала, как показано в статье С. М. Козловой «Утопия истины и гносеология отрезанной головы» (Звезда. 1999. № 4. С. 184–189), мотивом, прошедшим через несколько произведений Набокова («Приглашение на казнь», «Ultima Thule», «Bend Sinister»).

      47

      Пушкин. Полн. собр. соч. М., 1997. Т. 17 (Дополнительный). С. 301.

      48

      Набоков, например, написал пространные рассуждения о биографии Абрама Ганнибала, какой она отражена Пушкиным в примечании к «Евгению Онегину» – в примечании, в большой мере восходящем к мемуарному свидетельству, найденному