Уроки влюбленного лорда. Мишель Маркос

расслабиться и забыть о перчатках.

      – Я не могу этого сказать.

      Коналл прищурился:

      – Не можете? Или не хотите?

      – Не все ли равно? Это сугубо личное дело.

      – Вы всегда такая упрямая?

      Шона замерла в напряжении.

      – А вы всегда суете нос в чужие дела?

      Он сделал к ней шаг и навис над ней темной тенью.

      – Вы за кого меня принимаете? За базарную сплетницу? Я лорд этого поместья и обязан знать, каких людей нанимаю к себе на службу. У Уиллоу были проблемы с законом?

      Шона покачала головой, взяв Прешес за поводок.

      – Я не могу болтать. Мне нужно доить Дейзи.

      Она повернула корову, чтобы отвести ее в стойло.

      Едва сдерживаясь от гнева, англичанин уступил им дорогу. Его голубые глаза метали стрелы молний, а в тоне, когда он вновь заговорил, звучала угроза.

      – Я ценю вашу преданность сестре, – процедил он сквозь зубы. – Но я ваш хозяин, и вы должны быть преданны в первую очередь мне. Когда я задаю вопрос, то рассчитываю услышать ответ.

      – Может, вы мне и хозяин, но я не принадлежу вам. Как не принадлежу никакому другому человеку.

      – Вот тут вы ошибаетесь. Пока находитесь у меня на обучении, являетесь моей подопечной. В мою обязанность входит кормить вас, одевать и обучать ремеслу. А ваша обязанность – прилежно трудиться и делать то, что говорят.

      – Я это и делаю! – огрызнулась она, подбоченившись. – Посмотрите на коровник! Я вычистила его, как вы и приказывали. Посмотрите на корову! Она подоена, как вы и приказывали.

      – А теперь я приказываю ответить на мой вопрос. Что означает этот знак?

      – Хотите, чтобы я ответила? Очень хорошо. Уиллоу пыталась заклеймить лошадь, и тавро соскользнуло.

      Коналл скривил губы:

      – Вы, должно быть, принимаете меня за полного идиота.

      – О, так вы еще умеете читать мысли.

      Выражение шока на его лице доставило Шоне извращенное чувство радости. Хотя это и был всего лишь вкус мести, но он показался ей сладким.

      Коналл скрестил руки на груди, заблокировав ее между коровой и своим внушительным телом.

      – Если полагаете, что ваше непослушание пройдет безнаказанным, то жестоко ошибаетесь. Будете оказывать открытое неповиновение, я доставлю вас в суд, обвинив в своенравии и лени, что наказывается заключением в исправительном доме до той поры, пока не станете покладистее. И за каждый день, проведенный в заключении, по закону добавляется два дня к сроку ученичества.

      Вкус сахара во рту быстро сменился вкусом желчи. Надежда на скорую свободу была единственным, что позволяло Шоне держаться на плаву, и его угроза отсрочить освобождение заставила Шону замолчать. Три месяца, десять дней и…

      – Клеймо поставили за кражу?

      – Нет.

      – За нарушение порядка?

      – Нет.

      – Убийство?

      – Нет!

      Его лицо выразило холод недоверия, и прищуренные глаза уставились на нее с новой подозрительностью. Внезапно он схватил ее за запястье.