Наследник. Марк Арен

встретила на другом конце света. И которого больше уже не увидит.

      На следующий день у нее была лекция в университете. Войдя в аудиторию, она заметила, что студенты слишком оживлены. Оборачивались то и дело к верхним рядам и как-то странно поглядывали на Катю. Но она быстро установила рабочую атмосферу, заставив их под диктовку записывать длинные цитаты о тонкостях японской социологии из Тиэ Наканэ. Звонок прозвенел как всегда некстати. Сказав «на сегодня – все. До следующей недели», она села за свой стол, а студенты, в одиночку и группками, потянулись к выходу. Очень скоро в аудитории установилась тишина. Но Катя показалось, что в зале кто-то есть. Она подняла голову и едва не вскрикнула от неожиданности.

      С самого последнего ряда ей улыбался Майкл.

      – Прекрасная лекция, – сказал он, поднимаясь. – Никогда не думал, что можно так интересно рассказывать о практике return’s, между лидерами и сублидерами социальных групп. У вас дар трибуна.

      – Вы прятались. Вы подглядывали и подслушивали, – стала укорять его Катя, пытаясь за деланой обидой скрыть охватившее ее волнение.

      – Я же не виноват, что ваши студенты такие рослые. За их широкими спинами можно спрятать добрую половину Афин. А потом еще говорят, что в России вырождается молодежь! – Он спустился к ее столу и остановился с поклоном. – Ну, здравствуйте, Катя. Как видите, ваша теория вероятности продолжает действовать. Мы снова встретились. И вновь – случайно. Да-да, я совершенно случайно оказался в Петербурге, со мной совершенно случайно оказался ваш диплом, которым вас наградили на следующий день после вашего совершенно случайного исчезновения, я совершенно случайно узнал о том, что у вас лекция и, наконец, совершенно случайно оказался здесь. – С этими словами он передал ей памятный диплом прошедшего конгресса и сказал: – Единственное, что не было случайным в этой череде случайностей, так это то, что дипломом наградили именно ваш доклад.

      Катя выхватила у него диплом, и они, смеясь, вышли в вестибюль. Там, сидя на подоконнике, болтал ногами молодой мужчина в черном плаще, провожая взглядом всех проходящих мимо студенток.

      Завидев их, он соскочил с подоконника и шагнул им навстречу.

      – Разрешите представить моего афинского коллегу, – обращаясь к Кате, сказал Майкл. – Андрей Ким, профессор кафедры социологии.

      Широкое узкоглазое лицо Кима осталось непроницаемо спокойным, и только губы чуть дрогнули, изображая улыбку. Он был невысокого роста и, судя по всему, из-за этого комплексовал, чем, вероятно, и объяснялась непомерная длина его плаща. Церемонно наклонив голову и по-военному щелкнув каблуками, он произнес:

      – Екатерина Николаевна, я счастлив встретиться с вами и сочту за честь получить ваш автограф.

      Едва завершив фразу, он, словно фокусник, незаметным движением извлек из-под плаща ее последнюю книгу «Теория японца: социологический аспект». В другой руке у него вдруг оказался наготове фломастер. И Кате не оставалось ничего иного, как расписаться на первой странице.

      Победоносно