Записные книжки. Джидду Кришнамурти

является просто физической; 3) Красота; восприимчивость не только к внешней реальности, но чуткость к той красоте, которая за пределами и выше мысли и чувства; 4) Любовь; полнота ее; не та любовь, что знает ревность, привязанность, зависимость, не та, что разделена на чувственную и божественную. Вся ее безмерность; 5) Ум, который может прослеживать, может проникать без мотива, без цели в свои собственные неизмеримые глубины; ум, у которого нет барьеров, который свободен странствовать без времени-пространства.

      Внезапно осознал все это и все с этим связанное; всего лишь простой вид потока между увядающими ветвями и листьями в унылый и дождливый день.

      Когда мы говорили, без всякой причины – поскольку то, о чем говорили, было не слишком серьезным, – из каких-то недосягаемых глубин вдруг почувствовал это безграничное пламя могущества, разрушительное в своем творчестве. Это была мощь, существовавшая до появления всего на свете; она была неприступна – к ней нельзя было приблизиться из-за самой ее силы.

      Ничто не существует, кроме этого единственного. Безмерность и благоговение.

      Часть этого переживания, должно быть, «продолжалась» во сне, потому что при пробуждении утром оно было здесь, и интенсивность процесса прервала сон. Никакие мысли и слова не в силах описать то, что происходит, удивительную странность и любовь, красоту этого. Никакое воображение никогда не смогло бы создать все это, это также и не иллюзия; сила и чистота его не для фантазирующего ума-мозга. Оно за пределами и выше всех способностей человека.

      ◾ 30 июля

      День был облачный, с тяжелыми темными облаками; с утра прошел дождь, стало холодно. После прогулки мы разговаривали, но больше смотрели на красоту земли, домов и темных деревьев.

      Внезапно произошла вспышка той непостижимой мощи и силы, которая физически потрясала. Тело замерло в неподвижности, и пришлось закрыть глаза, чтобы не потерять сознание. Это было нечто совершенно сокрушительное, и все существовавшее казалось несуществующим. Неподвижность этой силы и разрушительная энергия, пришедшая с ней, выжгли ограничения зрения и слуха. Это было нечто неописуемо великое, чьи глубина и высота непознаваемы.

      Сегодня рано утром, когда рассвет только что занялся, в небе не было ни облачка и показались покрытые снегом горы, проснулся с этим ощущением непостижимой силы в глазах и в горле; казалось, что это осязаемое состояние – нечто такое, чего никак не могло не быть здесь. Почти час оно было здесь, и мозг оставался пустым. Оно не было тем, что можно уловить мыслью и сохранить в памяти, чтобы вспоминать. Оно было здесь, и вся мысль была мертва. Мысль функциональна и полезна только в своей области; и об этом мысль думать не могла, ибо мысль есть время, а это было за пределами всякого времени и меры. Мысль, желание не могли стремиться к продолжению или повторению этого, поскольку мысль, желание полностью отсутствовали. Тогда что же вспоминает, чтобы все это записать? Это просто механическая регистрация, но эта регистрация, слово, не является самой