Посадочные огни. Анна Яковлева

бабки сразу получишь.

      – Мне еще эту конуру продать надо. – Маргарита не видела причин не доверять Игорю.

      Артюшкин обвел взглядом забитые антикварной мебелью двадцать квадратов (покойный де Бельпор был, на минуточку, академиком) с фотографиями Галкиной в летной форме на стенах.

      – Агентство у тебя ее купит и выставит на продажу.

      – Игорь! – Маргарита обвилась вокруг любовника ногами, руками, волосами.

      Артюшкин отстранил синеглазую одалиску. Ничего личного – только бизнес.

      – Если срочно, то цена другая будет. И процент.

      Маргарита взгрустнула:

      – А если мне на покупку не хватит?

      – Торгуйся с продавцом, – растолковал дурище любовник, – кредит немного больше просить придется, только и всего. Кстати, могу устроить бытовой кредит. Тебе же мебель тоже нужна будет?

      – Игорь! – Маргарита размазалась по постели от прилива нежности. – А дадут?

      – Отвечаю.

      Артюшкин оказался прав: служба безопасности ипотечного агентства «Атолл» не усмотрела причин для отказа в выдаче кредитов законопослушной гражданке Маргарите Михайловне Галкиной. Сделку оформили, как обещал Игорь, за два дня.

      Игорь со Стасиком скрепили договор рукопожатием, а Галкина благодарила случай, любовника и его знакомого банкира – такого невероятного, ослепительного красавца (почти Джордж Клуни), что Маргарита даже немного помечтала о нем. Совсем чуть-чуть.

      Глава 8

      …Новоселье отмечали в узком кругу близких: старшая сестра Валентина – невысокая яркая брюнетка с крепкой спиной, миниатюрными ладонями и ступнями, ее муж Николай Ильющенков и Маргарита. Игорь не приехал, хоть и обещал. Галкина несколько раз набирала номер Артюшкина – телефон был выключен, и Маргарита махнула рукой: не хочет Игорь знакомиться с родней – не надо!

      – Как это ты раскрутилась, Марго? – походив по квартире-улучшенке, поинтересовалась Валентина. – Наверняка без мужика не обошлось?

      У Валентины имелось два недостатка: она была отличным адвокатом по уголовному праву и знатоком человеческих душ, мужских и женских. Эти два недостатка, как правило, портили отношения с окружающими. Исключение составлял только муж Николаша. Он был открытой книгой для всех, не только для Валентины, и анализу не подлежал в силу своей упрощенности.

      Интуиция и опыт подсказывали адвокатессе, что сестра вляпалась.

      Маргарита для защиты использовала запрещенный прием:

      – Ну конечно, это только ты можешь чего-то добиваться, а я существо декоративное, ни к чему не приспособленное.

      Тема была провокационной, к тому же заезженной.

      Пример целеустремленной Валентины отравлял все детство Маргариты, отрочество и половину взрослой жизни.

      – Ладно, сдаюсь, могем, если хочем, – спрятала коготки адвокатесса, а Марго похолодела: полная противоположность Маргариты, Валька не отстанет, у нее в крови привычка докапываться «до самой сути».

      Маргарита не сомневалась,