Рябиновый мед. Августина. Часть 1. Дом. Алина Знаменская

лазить на сеновал. Это была привилегия Аси.

      – Вот бы гимназия сгорела! – вдруг сказала Анна, скрипнув пружинами кровати.

      – Ты что?! – ужаснулась Эмили, которая только еще готовилась сдавать вступительные испытания в первый класс. Ей должны были заказать форменное платье с фартуком и манжетами у лучшего портного в городе.

      Ася завидовала Эмили. Она, не задумываясь, отдала бы все свои привилегии и свободы – ходить в лес с ребятами без взрослых, купаться в реке не на территории купальни, а там, где вздумается, гулять по городу без гувернантки – все это она отдала бы не моргнув глазом за возможность учиться в гимназии для девочек и носить форменное платье с манжетами.

      – Зачем? – спросила она у Анны в полном недоумении.

      Анна, похоже, была удовлетворена произведенным на младших эффектом. Она любила уязвить ближнего, но даже не представляла, насколько расстроила своим заявлением подругу своих детских игр, поварову дочку Асю.

      – Фи! Вы мальки и еще не знаете, каково это, учиться там! Одна латынь чего стоит! А математика? Уж я не говорю о географии. Зубришь, зубришь все эти названия… Забудешься на уроке, а тебя классная дама линейкой по пальцам – хрясь!

      Анна проворно выставила вперед, в направлении сестры, длинную худую руку. Эмили с визгом отпрыгнула.

      Глаза ее от испуга стали, как у кошки Маруськи.

      – Маленьких не бьют, – неуверенно возразила Эмили.

      Ася не знала, что тут можно возразить, но ей ужасно хотелось что-нибудь сказать в защиту гимназии.

      – А у нас в церковно-приходской школе все учителя добрые были. Батюшка Федор нас в лес водил и про птиц рассказывал.

      – Сравнила! То школа, а то – гимназия! Вот у нас в прошлом году одну девочку из третьего класса на всю неделю без обеда оставили!

      Видя, что наказание не произвело должного трепета на девочек с плохим аппетитом, Анна продолжала:

      – А первоклашку одну стоять поставили на весь урок! А потом к директору вызывали!

      – За что? – угрюмо спросила Ася, чувствуя, что глаза наливаются горячим. Она уже сожалела, что зашла к девочкам.

      – А вот за то! – злобно подытожила Анна. – Забыла латинские глаголы!

      Асе не хотелось продолжать разговор, тем более Эмили уже начинала хныкать, совершенно расстроенная рассказами сестры.

      – Ну, зареви, плакса! – подначивала старшая.

      Эмили угрожающе усилила тон зарождающегося плача. Ася буркнула «спокойной ночи» и юркнула за дверь. Нянька спала, прихрапывая. За окном хлестал ливень. «Значит, пожар не разрастется», – успокоенно подумала Ася.

      Маришин храп мешал заснуть. Ася лежала и думала.

      Не может быть, чтобы в гимназии было так плохо, как расписывает Анна.

      Всякий раз, когда Асю посылали в булочную или же в лавку, она выбирала дорогу так, чтобы пройти мимо гимназии. Здание женской гимназии – двухэтажное, каменное, с широким парадным крыльцом. На переменах веселые гимназистки стайками высыпают на улицу и принимаются парами ходить по дощатым дорожкам, а в сухую погоду и бегать по