ППГ-2266, или Записки полевого хирурга. Николай Амосов

Вот она, получите. В ней изложена наша единая доктрина.

      Книжечка невзрачная, без переплета, малоформатная, но толстенькая.

      – Следующее: назначаетесь ведущим хирургом ППГ. Положение о ведущем хирурге вам, наверное, неизвестно… Или известно?

      – Неизвестно…

      – Ведущим хирургом назначается один из начальников Отделения, если их несколько, и ему предоставляется вся полнота власти в решении хирургических вопросов. Хаминову это не нравится.

      – Еще – организация. Расстановка хирургических кадров-врачей, сестер – это тоже дело ведущего.

      – А что же тогда начальнику остается? Начпродом командовать?

      – Общее руководство и организация.

      Я вежливо молчу.

      – Вы свободны, товарищ военврач.

      Итак, серьезно о военно-полевой хирургии. Какая-то «единая доктрина»…

      «Черт-те что! Читать „Указания“»? Нет, сначала приведем в порядок то, что известно.

      Крымская война – Пирогов. «Севастопольские рассказы». Ранения пулевые и осколочные. Доктора в грязных мундирах второго срока зондировали все раны и обязательно пытались достать пулю. Результаты были ужасные: почти все раненые с повреждением крупных костей умирали от инфекции. Поэтому – первичные ампутации. Но и они не помогали. «Все равно – что так, что этак». Пирогов был в отчаянии. Может, от этого он бросил хирургию в пятьдесят лет и сделался попечителем?

      Русско-турецкая кампания, 1878 г. Помню книжки Данилевского «Белый генерал», «Шипка». Преимущественно пулевые ранения. Тактика «не трогать» – это реакция на Крым. И лучше. Но уже были Пастер и Листер, уже антисептика и мирная хирургия обретали надежды…

      «На сопках Маньчжурии». Позор России. Записки Вересаева. Борис Дмитриевич рассказывал как очевидец. В сущности – не было хирургии. Только вынужденные операции – ранения сосудов, отрыв конечностей. Уже была асептика, но никакой системы – эвакуация во чтобы то ни стало. Всех подряд и вместе. «Дренаж».

      Германская 1914-го. Прогнившая система не могла организовать и хирургии. Почти то же, что и в японскую, – эвакуация прежде всего, на передовых пунктах – только гной: флегмоны, артриты, плевриты… О животе говорить не приходится – по-прежнему выживают лишь счастливчики.

      Между тем на Западе, особенно у французов, было не так. Начали с того же: «Не трогать». Быстро убедились – катастрофа! Масса осколочных ранений, загрязнение окопной землей – пошла газовая гангрена (газовая гангрена, газовая флегмона – быстро распространяющееся, вплоть до смертельного исхода, воспаление тканей в окружности раны, вызываемое анаэробными бактериями).[4] Но уже были работы Фридриха по хирургической стерилизации ран иссечением, как опухоли. И французы первые перестроились – ввели «профилактическую хирургию». Иссекать раны в первые шесть часов после ранения. Оперировать на передовых пунктах всех раненых со сколько-нибудь значительными ранениями! Иссечения ран. Лапаротомии. Операции на черепе. Они добились результатов.

      В гражданскую войну тоже не было