С.О.Н.. Екатерина Перонн

провела в психиатрической больнице на постоянной основе. Я и сама понимаю, что медленно, но верно отправляюсь в точку невозврата (когда крыша съедет окончательно и уже навсегда).

      Ладно. Можно спросить что-нибудь попроще.

      Рассказать ли ему о моем сне?

      Нет, конечно. Он примет меня за сумасшедшую.

      Проснись, Алиса, он, наверное, уже понял, что у тебя не все дома: упала в обморок от его прикосновения, краснела от самых простых вопросов, пялилась на него весь вечер, в общем, вела себя вполне неадекватно.

      Но сон? Это же настоящее живое доказательство того, что я с приветом.

      В неудобной позе ноги затекают исключительно быстро: я подскакиваю и начинаю мерить свою комнату метровыми шагами. Я, наверное, уже пару километров прошла за эту ночь в рамках гостиничного номера.

      Сказать?

      Не сказать?

      Сомнения разрывают реальность на миллион вариативных возможностей.

      Он может ответить: «Я тоже видел этот сон». Или: «Я тебе верю». Или вообще: «Я тебя люблю и любил всю жизнь. Пойду скажу Марго, что свадьба отменяется».

      Но вдруг он ничего подобного не испытывает? Тогда я покажусь Полю, самому дорогому в мире человеку, идиоткой, пытающейся его заинтриговать. Еще хуже, если он решит, что я сбрендила. Тогда он произнесет что-то вроде: «Марго, Наташа, бегите все сюда. Нам нужна срочная психиатрическая помощь для Алисы».

      Навряд ли он так сделает. Может, все же признаться? Нет, это безумие.

      Была бы у меня ромашка. Гораздо проще было бы поручить это решение неодушевленному цветку.

      От безысходности хватаю телефон и подключаюсь к гостиничному WI-FI, чтобы отыскать в дебрях Интернета какое-нибудь подходящее к роли гадалки приложение. Вайбер горит новым сообщением – Лена тоже не спит:

      «Как дела у моей удачливой подруженьки?»

      Удачливой. Скажешь тоже.

      Плюхаюсь на неудобный пуфик, за две секунды печатаю ответ. «Плохо.»

      Другими словами ситуация даже и не обрисовывается.

      «Ну вот… И почему?» – удивляется бездушная трубка.

      Мне вдруг истерически хочется засмеяться. С чего бы начать? Решаю оставить главную проблему (по имени Поль) на незабываемый десерт.

      «Слава со мной все же флиртует…»

      «Ой-ой-ой, надеюсь ты пригласишь меня на свадьбу»

      Тоже мне подруга. Хотя, когда месяц назад я показала ей фото Славы в одной из социальных сетей, Лена безапелляционно заявила, что он очень даже ничего. И я до сих пор не знаю, подкалывала она меня тогда или говорила на полном серьезе.

      «Наташа заставляет носить ОЧЕНЬ высокие каблуки…» – потираю я ступню, которая все еще отдается болью.

      «Ах, какая ты несчастная…» – продолжает глумиться Ленка.

      Ладно, это были еще цветочки.

      «Сон все еще снится…»

      Я никогда не скрывала от лучшей подруги своего сумасшествия. Она, в отличие от взрослых, не тащила меня после каждого кошмара к криво улыбающимся психологам.

      «Это плохо…