С.О.Н.. Екатерина Перонн

в доме уют, который так требовался отцу после утомительного рабочего дня. Полная мамина противоположность. Конечно, вместо Наташи убиралась у нас молодая узбечка Теша, а готовила Светлана Николаевна. Но папе не было дела до приходящей прислуги. Главное, что дом забыл об истериках, пьянках и недовольстве, царивших в последний год жизни мамы. И это отца устраивало. Как и то, что Наташа взяла на себя бразды моего воспитания.

      – Ты не устала, Алиса? Уделишь мне пять минут? – с фальшивой заботой в голосе произносит мачеха.

      Папа еще топчется в коридоре. При нем она всегда такая ласковая. Особенно, если злится.

      Вместо ответа открываю дверь в свой номер и делаю приглашающий жест рукой.

      Сегодня я потеряла туфельки под столом, меня ждет тирада разгневанной мачехи, и на горизонте появился прекрасный принц. Чем не Золушка?

      «Только вот у принца уже есть принцесса», – грустно напоминает подсознание. Это несправедливо. Нечестно. Неправильно.

      Наташа задумчиво присаживается на кровать. Она разрывается между идеей устроить взбучку и идеей простить и плюнуть на это дело. Ей не хочется начинать отпуск со скандала. И я ее понимаю.

      Плюхаюсь на пуфик возле внушительного дубового стола.

      Покорно жду.

      – Девочка моя, тебе не показалось слегка странным твое поведение этим вечером? – начинает мачеха издалека.

      «А как бы ты себя повела, если бы увидела, что главный персонаж твоих ночных кошмаров вдруг появился наяву, да еще и под руку с Марго?» – бесится внутренний голос.

      – Ты про обморок? Голова закружилась, я сама не поняла, что происходит…

      Играть дурочку, смачно хлопающую ресницами, я научилась у нее. Наташа слегка краснеет.

      – Нет, не только про обморок.

      Поль со своим чарующим взглядом стоит перед глазами. Как можно выключить мозг, не прибегая к суициду? Надо будет у Интернета спросить.

      – Алиса, ты дерзила Нине, спорила со мной, игнорировала большую половину того, что тебе говорил Слава. Ну, и плюс обморок, естественно. Что это? Запоздалый подростковый приступ? Гормоны вдруг созрели и побежали в мозг?

      Ну, у нее хотя бы нет претензии к тому, как я вела себя с Полем. И с Марго. Это не может не радовать.

      – На людях ты всегда меня слушалась, – продолжает Наташа, бросая укоризненный взгляд на мой открытый чемодан, валяющийся посреди комнаты. – Наши с тобой конфликты мы решаем между нами. Без посторонних. Зачем была нужна эта пламенная речь о том, что ты хочешь малевать картинки вместо нормальной работы? Зачем сегодня вечером, когда мы были в обществе?

      Когда-нибудь поток ее гнева закончится и она замолчит. Нужно просто подождать. Дышать ровно. Принять виноватый вид. И, самое главное, не думать о Поле. Каждую микросекунду контролировать свои беспорядочные мысли.

      – Я стараюсь для тебя, глупое дитя. Я так хочу, чтобы у твоего отца был повод тобой гордиться. А ты? Ну, что молчишь? Я хочу объяснений!

      Хочет она. А я хочу прямо сейчас выскочить на улицу, поймать первое попавшееся такси, поехать к Полю домой и утонуть в его объятиях.

      Даже