Четвертая высота. Елена Ильина

пока она только прислушивалась, присматривалась, сама не сознавая того, что учится стойкости и бесстрашию…

      Когда Муссинак уезжал на родину. Гуля послала с ним письмо французским ребятам.

      «Дорогие друзья, – написала она на листке, вырванном из тетрадки, – как вы поживаете? Обязательно, обязательно приезжайте к нам в гости!»

      Французские друзья в гости к Гуле не приехали, но прислали ей с Муссинаком, снова приехавшим в Советский Союз, подарок – пушистую вязаную кофточку.

      Гуля ласково проводила ладонью по этой мягкой ворсистой кофточке и говорила:

      – Вот спасибо французским ребятам! Хоть бы одного из них увидеть! Хоть бы самого маленького!

      И подумать только – мечта ее исполнилась! Она едет в детский дом, где живут ребята, да еще при этом не из одной только Франции, а из многих, многих стран! Мама говорит, что там живут немцы, китайцы, японцы, болгары…

      Своей радостью Гуля поделилась первым делом с Эриком. Она позвонила ему по телефону:

      – Знаешь, Эрастик? Есть такой город Иваново. Там фабрики ткацкие. А за Ивановом – речка Талка. Наверное, хорошая речка. Правда? Уж очень название веселое – вроде Наталки. Так вот, у этой самой Талки-Наталки есть детский дом. Мама туда едет и меня с собой берет!

      И Гуля пообещала Эрику, что расскажет ему все-все, как только вернется.

      …Гуля и ее мама сошли с поезда и поднялись вверх по ступеням на высокий железнодорожный мост. Отсюда открывался широкий простор. По обе стороны тянулись и уходили вдаль, изгибаясь и поблескивая сталью, рельсы, виден был город с его фабричными трубами и зеленью садов, а еще дальше темнел лес. Над горизонтом стоял огненный диск заходящего солнца.

      – А вон и детский дом, – сказала мама.

      – Где? Где? – с нетерпением спросила Гуля.

      – А вон… У самой опушки леса. – И мама показала на белеющий вдалеке двухэтажный дом. – Ну пойдем, Гулюшка.

      Зоя Михайловна шла не спеша, а Гуля то убегала от нее вперед, то возвращалась назад, чтобы задать маме какой-нибудь вопрос.

      – Мама, а как эти ребята разговаривают друг с другом? Китайские говорят по-французски или французские говорят по-китайски?.. Мама, а родители их дома остались?

      Когда Гуля узнала, что у некоторых из детей родители убиты, а у других сидят в тюрьме, она замедлила шаг.

      – Что же ты? – спросила Зоя Михайловна, оглядываясь. – Устала?

      – Нет, – отозвалась Гуля. – Ты пойди вперед… Я немножко подумаю, а потом тебя догоню.

      Радость, которую она чувствовала весь день, вдруг померкла. Она думала о том, что сейчас увидит грустных, бледных, заплаканных ребят.

      Мама взяла ее за руку, и они вошли в детдомовский сад.

      Стекла окон так и сверкали, отражая багряный свет заходящего солнца. Перед большой верандой бил фонтан. Слышалось неумолкающее, задумчивое, чуть печальное журчание, как будто фонтан тихонько бормотал что-то такое, о чем знал только он один…

      И опять Гуля подумала о детях этого дома, которым пришлось испытать