Колонисты. Часть 3. Галина Ивановна Губайдуллина

и Хитер присели в реверансе.

      –Ну, что, раскрыли все тайны этого мира?– с шуткой вопрошал Нолан у Осмунда,– Наслышаны, что Вы своим ходом побывали в самых дальних уголках Гималаев.

      Тот отвечал:

      –Лишения, болезни, трудности делают жизнь интригующей…и потому интересной. Сидеть дома в сытости – значит скучать и прозябать. Экстремальные условия лишь закаляют меня.

      Рудольфа покачала головой:

      –И всё же, не понимаю: зачем лишать себя благ цивилизации?

      Осмунд вздохнул:

      –Вот и вернулся. Хотя…может, не смогу долго без гор и пеших походов.

      Нолан напутствовал:

      –Ну, если Вы – имморалистическое существо, не знающее болезней и усталости, то Вас ждут новые вершины.

      Хозяин бала поинтересовался:

      –А где ваш средний брат Хьюго?

      Стронгхольд-старший отвечал:

      –На военной службе. А его жена не любитель балов и развлечений.

      –А эта милая особа – Ваша жена, мистер Нолан?

      –Моя напарница на фабрике, ассистентка в лаборатории, совладелица от бизнеса. Это мисс Хитер Харфаух.

      –Вы ещё держите слонов?

      –Нет, наигрался…Я отправил их на фабрику таскать тюки с тканями…

      Гости прошли в дом.

      Нолану не понравился вернувшийся в родные края сосед, он бурчал:

      –Осмунд так горд, будто сам вручную стаскал на Гималаи все камни, чтоб образовались горы.

      –Не лицо, а расплывчатое пятно,– усмехнулась одна из дам, глядя на белёсую Хитер.

      Рут Данкарт в платье цвета сольферино (ярко красный с коричневым) указала веером племяннице мужа, одетой в нежно зелёное платье с мерцающим серебром нитями в кружевах, на лысого толстого мужчину сорока лет:

      –Вон потенциальный жених. Он для тебя огромную корзину с цветами подарил.

      –Лорд Фордхэм? Фу…

      –А что? С его деньгами запросто можно стать счастливой. Он скупает так много козьей шерсти, из которой вяжут и ткут популярные и известные на весь мир шали.

      –А с кем это Эллери разговаривает?

      Взгляды двух молодых женщин устремились на сурового вида мужчину лет тридцати пяти, с русыми волосами, уложенными наверх и обильно смазанными маслами. Его фигура, как и у Осмунда, отличалась атлетическим крупным сложением, а обилие мышц не могла скрыть никакая драпировка из ткани.

      –Мистер Себастиан Уэлч. Имеет чайные плантации в Гималаях. Он интересовался твоим приданым у Осмунда. Твой старший дядя назвал очень приличную сумму, и мистер Уэлч сказал, что мисс Кьюб полна притягательности и очарования. Не дурён, но какой-то мрачный. Я же советую тебе ответить на ухаживания лорда Фордхэма. Вспомни, как все дружно завидовали и умилялись: какого принца отхватила никому неизвестная страшненькая Дороти! А на деле оказалось, что этот субъект – тиран, забияка, пьяница и самодур.

      –Ты так говоришь потому, что Хьюго Стронгхольд на тебя тоже поглядывал.

      –Да, но я любила Эллери. И что мне это дало? Ходила до свадьбы полгода с женихом, держась за руки, восторгалась им, а потом так больно плюхнулась с облаков на землю! Он оказался не богом,