Афанасий Никитин: Время сильных людей. Кирилл Кириллов

Афанасия его разозлили. А когда он сообразил, что отбирать имущество пришли всего два человека, – и позабавили.

      – И как же ты решил это сделать, путник? – В голосе старосты послышалась издевка.

      – Если сами отдадите, то добром, если нет… – Афанасий многозначительно покачал перед носом старосты пудовым кулаком.

      Из-за стола поднялся огромный, как медведь, детина, ликом похожий на главаря. Сын али племянник. Приблизился к Афанасию, дыша квасным перегаром. Ухватил купца за ворот:

      – А если мы тебя сейчас…

      Договорить он не успел. Афанасий коротко, без замаха ударил его кулаком в подреберье. Дух со свистом вышел через стиснутые зубы. Парень упал на бок и закрутился по полу, елозя ногами и выпучив глаза. Рот его беззвучно открывался в тщетной попытке вдохнуть хоть немного воздуха. Другой детина неожиданно вынырнул откуда-то сбоку и тут же отлетел назад, получив локтем в лицо. Ударился затылком о стену и затих.

      Афанасий шагнул вперед, опрокидывая скамейку, на которой сидело полдюжины мужиков, и, переступая через руки и ноги, добрался до старосты. Положил ему на затылок ладонь и с хрустом вдавил его лицо в блюдо с квашеной капусткой.

      Несколько мужиков, опомнившись, навалились на Афанасия, как гончие на медведя. Не отпуская старосту, купец повел плечами, и они разлетелись в стороны. Другие мужики, похватав кто что, поднялись из-за стола. Мишка встал спиной к спине друга и выхватил саблю. Она засверкала в его руке, выписывая сверкающие восьмерки.

      – Не доводи до греха, православные! – крикнул он, срываясь на визг.

      Мужики поспешили отодвинуться, образовав плотный, воняющий потом и страхом полукруг. Афанасий склонился к заросшему черным волосом уху старосты:

      – Надо что-то объяснять али сам сообразишь?

      – Отпусти, а то живыми вам отсюда не выйти, – пробубнил староста в миску, пуская пузыри и расплескивая вокруг брызги рассола.

      – А тебе-то, мертвому, с того корысть будет?

      Афанасий надавил, староста тихонько пискнул, чувствуя, как гнется хребет.

      – Ладно, ладно, отпусти только.

      – Э нет, сначала скажи что надобно, потом уж отпущу. – Афанасий надавил еще.

      – Сашко, – прохлюпал в миску староста, – бери людей, сколько надо, и пусть тащат на двор все, что мы сегодня у купцов забрали. Да точно все. Чтоб до шкурки. Узнаю, что утаили, – убью!

      Названный Сашко кивнул нескольким мужикам, что менее всех пострадали в драке с Афанасием, и повел их на двор.

      – Вот это лепо, – похвалил старосту Афанасий. – Теперь вели остальным из горницы убираться. А лучше из дому, да идти от крыльца подальше.

      Староста зло прикрикнул на столпившихся у дверей мужиков. Те попятились, вздыхая и топоча ногами, как стало коров. С ними ушли и все домочадцы.

      Михаил вышел в сени и заложил дверь крепким брусом. Щелкнул засовом и вернулся обратно.

      – Ну, что теперь делать будем? – спросил он.

      – Так к своим пойдем, – пожал плечами Афанасий, отпуская старосту.

      Тот