Снеговик. Ю Несбё

зрения. У девочек глаза были точь-в-точь как у матери.

      – Да. Она бы предупредила, – ответил Ролф Оттерсен. – Оставила бы записку. С ней что-то случилось.

      Несмотря на отчаяние, голос его был тих и мягок. Ролф Оттерсен вынул из кармана брюк носовой платок и поднес к лицу. На бледном худом лице нос казался невероятно огромным. Он по-простому, трубно высморкался.

      В дверь просунул голову Скарре:

      – Приехали кинологи, привезли пса-трупонюха.

      – Начинайте, – приказал Харри. – Со всеми соседями поговорили?

      – Угу. По-прежнему ничего.

      Скарре закрыл дверь, и тут Харри заметил, что глаза Ролфа Оттерсена за стеклами очков стали еще больше.

      – Трупонюха? – прошептал он.

      – Это просто выражение такое, – ответил Харри и отметил про себя, что надо бы сделать выволочку Скарре, пусть поработает над формулировками.

      – То есть вы эту собаку используете и когда ищете живых людей? – умоляющим голосом спросил несчастный муж.

      – Ну конечно, – подтвердил Харри, вместо того чтобы признаться, что пес-трупонюх специально натренирован находить тела убитых; он вряд ли справится с поиском наркотиков, утерянных вещей и людей, которые еще живы. Что он работает только с мертвыми. И точка.

      – Итак, последний раз вы видели жену вчера в четыре часа? Так? – спросил Харри, уткнувшись в свои записи. – Перед тем как с дочерьми отправились в город. Что вы там делали?

      – Я занимался лавкой, а у девочек был скрипичный урок.

      – Лавкой?

      – У нас маленькая лавка в районе Майорстуа. Продаем изделия ручной работы: африканские сувениры, предметы искусства, мебель, одежду – все такое. Закупаем непосредственно у изготовителей за хорошую плату. Чаще там работает Сильвия, но в четверг мы открыты допоздна, так что она приезжает сюда на машине, и мы меняемся: я с девочками еду в город, торгую в лавке, а они играют на скрипке с пяти до семи. Потом я их забираю, и мы возвращаемся домой. Обычно к половине восьмого, может быть, немного позже.

      – Хм. А кто еще работает в лавке?

      – Никто.

      – Значит, по четвергам вы закрываете лавку посреди рабочего дня? Примерно на час, так?

      Ролф Оттерсен криво усмехнулся:

      – Это же крошечный магазинчик. Покупателей у нас совсем немного. Честно говоря, до рождественской распродажи их вообще не бывает.

      – А как же тогда…

      – Нам помогает НОРАД – норвежская организация по поддержке стран третьего мира. Выплачивает пособие нам и нашим поставщикам. Тут ведь важны не кроны, эре и прочая прибыль, а принцип. Согласны?

      Харри кивнул, хотя сам-то он думал не об экономической поддержке африканской торговли сувенирами, а о том, как долго они будут добираться обратно в Осло.

      Из кухни, где близнецы сидели за поздней трапезой, доносились звуки радио. Телевизора в доме, кажется, не было.

      – Ну что ж, спасибо. – Харри встал и вышел на улицу.

      Во дворе приткнулись