Ложа чернокнижников. Роберт Ирвин

мире. Наблюдая за маленькими детьми, я впадаю в меланхолию. Мне жаль людей, у которых есть дети, потому что это действительно знак того, что они признали свое поражение в жизни, это признание того, что человек отказался от собственных амбиций. Мне думается, что люди заводят детей в надежде, что дети смогут достичь того, чего они не смогли достичь сами. Личность – по крайней мере, непросветленная – это всего лишь оболочка для жизненной силы, нечто, что отбрасывается за ненадобностью, когда способность к воспроизведению исчерпана. Перспектива среднего возраста меня ужасает. Не забыть: на двери своей квартиры мистер Козмик написал: «Физик состоит из атомов. Физик – возможность для атома познакомиться с себе подобными».

      Вернулся домой и читал допоздна. Надеюсь, Салли забудет всю эту чушь насчет выбора между ней и Ложей. Вечером она позвонила, и мы договорились в среду сходить в кино на «Эльвиру Мадиган».

      23 мая, вторник

      Во мне живет бес, который заставляет меня делать прямо противоположное тому, что я хочу. Сегодня был его день. Я боюсь высоких зданий и вообще – стоять на краю пропасти. Я боюсь высоты не от страха, что у меня закружится голова и я грохнусь, и не потому, что я чувствую, что край обрыва может обрушиться у меня под ногами. Нет, меня пугает, что мой бес, который заставляет меня делать то, чего я делать не хочу, возьмет верх и заставит меня прыгнуть в бездну. Из-за моего беса я редко хожу на вечеринки: я боюсь, что он заставит меня говорить ужасные вещи, стыд за которые вечным клеймом будет жечь мой мозг. Я не часто чувствую его в себе, но…

      Если бы только можно было пожелать, чтобы какие-то дни не случались вовсе. Если бы только можно было вернуться назад во времени по своему желанию и получить шанс переделать все сначала, а память о случившемся стереть, как магнитофонную запись, так, чтобы не помнить даже о том, что пожелал обо всем забыть… Но если бы это было так, я бы об этом не знал, ведь так? Конечно, может быть, и мое воспоминание о сегодняшней ужасной встрече с Фелтоном скрывает более раннее воспоминание о чем-то непостижимо более ужасном. Как мне узнать? Запутался. Совсем запутался.

      Шел дождь, поэтому я решил, что сегодня дети вряд ли играют на улице. Я отправился поработать в библиотеку, но на самом деле день начался только вечером. Я пошел в Хораполло-хаус – это в районе Швейцарский Коттедж. Фелтон ждал меня в темном коридоре. Хораполло-хаус – в буквальном смысле слова страна теней, так как естественный дневной свет не пускали в здание лет пятнадцать. Как мы и договаривались, я пришел на час раньше, чтобы Фелтон мог вдоволь поизмываться над моим дневником. Он простужен и сначала был настроен мрачно. Многое в моей прозе по-прежнему вызывает у него возражения. Читая мои заметки и отыскивая случаи неправильного словоупотребления, Фелтон прямо плюется от раздражения. Хотя мой стиль и улучшился, но мне надо с большим почтением относиться к правилам грамматики.

      – Грамматика – это не отклонение от магии. Грамматика и есть магия. Грамматика и гримуар – это одно и то же слово. Грамматика